Трагедия в cтоличной многоэтажке и скандал в Третьяковке показали: выжить в большом городе женщине с младенцем крайне трудно
В середине ноября в Москве молодая мать с двумя детьми выпала из окна многоэтажки. За пару дней до этого другая мама выложила резонансный пост в Инстаграме, где рассказала, что ее попросили покинуть Третьяковскую галерею, когда она попыталась незаметно покормить малыша грудью.
Думаете, эти события никак не связаны друг с другом?
Так вышло, что в наш век технологий и попыток догнать «прогрессивный Запад» женщина, родившая ребенка, оказалась в очень уязвимом положении. Банальный выход в супермаркет с коляской превращается в полосу препятствий. На этой полосе на каждом повороте заседает «рефери» из народа, припечатывающий женщину оценивающими суждениями: «Куда же ты поперлась с ребенком в самое гриппозное время?!»
«Я считаю себя виноватой во всем», — говорила мать двоих детей психологу за две недели до того, как выйти в окно. А кто виноват на самом деле? Попробуем разобраться.
фото: Геннадий Черкасов
***
Недавно «МК» публиковал большое интервью, посвященное послеродовой депрессии. В России с помощью женщине в таком состоянии все весьма грустно. Хотя по статистике расстройствам настроения после родов подвержена каждая пятая мать. Эти данные часто вызывают волну недоверия и негодования у общества: как же так, женщины, у вас же есть все — отдельная квартира, стиральная машина, подгузники в конце концов, тысячи курьеров готовы привезти вам завтрак, обед и ужин, а вы еще ноете?! Вот в наше время… В общем, стыд и позор плохой матери!
Действительно, сегодня у столичных мам в бытовом плане и правда может быть все, но нет очень важных вещей: доступной среды и поддерживающего отношения со стороны окружающих. А еще у них часто нет бабушек и дедушек, готовых разделить обязанности по воспитанию внуков, — они или работают, или занимаются саморазвитием. Иногда совмещают. И это здорово! Получается, что сегодня женщина стала единственным человеком, который несет ответственность за жизнь, здоровье и развитие собственного малыша. И если вам кажется, что так было всегда, то вы ошибаетесь.
Вот что пишет об этом консультант по лактации — писательница Ирина Рюхова:
«В свете антропологии наш человеческий способ выращивания детей называется «кооперативным уходом». Всегда, на протяжении сотен тысяч лет, в воспитании ребенка участвовала вся большая семья (и нередко также друзья семьи; например, крестные — именно про это). Чисто математически примерно 13 млн калорий требуется, чтобы выкормить ребенка до его независимости! Это нереально для одного человека.
Но сегодняшнее общество, настроенное на нуклеарную семью (папа-мама-дети), требует нереального, накладывая на мать чрезмерно тяжелый груз. Ранее девочка-подросток всегда помогала с уходом за младшими детьми и, когда сама становилась матерью, уже имела опыт обращения с младенцем, много раз видела кормление грудью и была полностью готова к нему. XX век глобально разрушил материнские традиции, и только сейчас мы их с трудом, по кирпичику восстанавливаем. Часто первый малыш, которого женщина берет на руки, — это ее собственный ребенок. Она боится, как бы его не «сломать», и при этом вынуждена очень быстро усваивать огромные массивы информации, чтобы освоиться с абсолютно новым для нее занятием… И все при этом ожидают, что она будет все уметь «инстинктивно», и упрекают, если инстинкт «не включается»!
Никогда в человеческой истории женщина не оставалась запертой с ребенком (а тем более — несколькими детьми!) наедине в клетушке городской квартиры. Антрополог Мередит Смолл пишет, что для спокойной, не напряженной жизни в семье на каждого ребенка до 12 лет должно приходиться трое включенных в уход за ним взрослых. Минимально: мама, папа, бабушка. Или мама, папа, няня. Или мама, бабушка, старший ребенок-подросток (хотя бы так!..). А из страшной новости мы знаем, что мать оставалась с двумя детьми без чьей бы то ни было помощи (муж на работе с раннего утра и до ночи). Груз скольких людей она приняла на себя в одиночку?!»
Просто представьте: до рождения малыша женщина вела активную жизнь в привычном для каждого жителя мегаполиса темпе: работа, учеба, развлечения, магазины, встречи с друзьями… С рождением ребенка первый шок, который она испытает, будет связан не с тем, что со всем вышеперечисленным придется повременить, а с тем, что в огромной Москве, столице нашей Родины, с коляской, в которой лежит малыш, ей будет сложно банально выйти из подъезда собственного дома.
Возьмем, например, лифт. Во многих домах подъемники — только пассажирские. Значит, чтобы проникнуть внутрь, мамочка должна сначала локтями придержать двери и одновременно с этим туловищем протолкнуть коляску. Выйдя из лифта, она увидит лестницу, которая ведет к подъездной двери. Да, на ней может быть всего пять ступенек, но в любом случае нужно учиться преодолевать их с коляской.
Идем дальше: магазинчик с продуктами или другими товарами первой необходимости в соседнем доме становится недоступен. Потому что такие магазинчики часто расположены в подвалах, а в подвал ведет что? Правильно, лестница. Или дверь в него настолько узкая, что коляска туда не пролезет.
Можно, конечно, сходить в супермаркет. Но по дороге вам встретится подземный переход. Да, в нем скорее всего будет пандус с рельсами. Но ширина этих рельсов может запросто не подойти к ширине колес вашей коляски! Потому что моделей колясок сейчас сотни, размеры их разные, а мысль обустроить город универсальными пандусами почему-то не приходит в голову проектировщикам. На каждом шагу в большом городе маме с младенцем напоминают, что она здесь особо никому не нужна.
Ну ладно, к этому приспособились. В ближайший магазин мы ходим со слингом, в котором сидит малыш, в супермаркет и парк идем кружным путем, чтобы не таскать коляску по лестницам подземного перехода.
Младенец подрастает, режим устаканивается, и мама решает выйти в свет. Например, на новую выставку или на старую экспозицию, которую последний раз посещала в школе. Ближайший путь — на метро. Пробовали ли вы спуститься с коляской в наше самое красивое в мире метро? Как впечатления? Преодолеть километры лестниц с коляской — тот еще квест. Параллельно приходится взаимодействовать с другими пассажирами, которые не стесняются выказать свое недовольство тем, что мама с ребенком тоже втиснулись в вагон и теперь всем мешаются.
И здесь хочется привести в пример метро в двух европейских городах. Стокгольмская подземка — tunnelbana — отлично приспособлена для всех категорий граждан. Если вам на пути встречается лестница — значит, сбоку обязательно будет лифт. Если эта лестница микроскопических размеров — в две-три ступеньки — рядом будет покатый спуск. Вполне объяснимо, что в Стокгольме в метро всегда столпотворение мам и пап с колясками. Никто не чувствует себя ущемленным, все пользуются транспортом наравне друг с другом.
А теперь посмотрим на метро в Париже. С точки зрения доступной среды оно ужасно — еще хуже, чем московское. Крутые бесконечные лестницы, узкие эскалаторы, вечные переходы, везде ступеньки-ступеньки-ступеньки — просто ад! Во время нашего путешествия с годовалой на тот момент дочкой мы с мужем думали, что сорвем спины от бесконечных тасканий коляски по лестницам. Думаете, французские мамочки обходят подземку стороной? Это удивительно, но нет. В парижском метро — тысячи женщин с колясками! Причем не только с прогулочными, но и с громоздкими люльками, в которых сопят крошечные младенцы. Мамы тягают их по лестницам, запихивают в вагоны, маневрируют в толпе и не выглядят при этом ни капли раздраженными.
Почему же так происходит? Потому что в Париже женщина с коляской не вызывает раздражения или недовольства у других людей. Потому что в вагоне ей всегда уступят местечко поудобнее, а на лестнице подхватят и помогут спуститься или подняться. А если малыш закапризничает в вагоне, никто не будет закатывать глаза, затыкать уши и демонстративно выходить из поезда. Потому что малыш кричит — и это нормально. Так же нормально, что в соседнем вагоне какой-то парень танцует брейк, а мужчина напротив вслух подпевает плееру. Вот такой разрыв шаблона.
***
В России считается, что ребенок в первую очередь должен быть удобным. Не капризничать, не плакать, не, упаси боже, кричать. В общем, не отсвечивать. Плач в общественном месте — это дикий раздражитель для российских граждан. На женщину сразу вешается ярлык: плохая мать, с собственным дитем не справляется!
Социальная изоляция матерей — это не пустой звук. Потому что редко какой маме будет комфортно просидеть три декретных года в четырех стенах собственной квартиры с ежедневными вылазками в ближайший парк.
фото: Евгений Семенов
Но как только женщина выходит с ребенком за пределы дома, чтобы развеяться, она оказывается в центре всеобщего внимания, причем далеко не самого дружелюбного. Пришла в музей? С ума сошла, раньше надо было об искусстве думать! Влезла в троллейбус с грудничком? Ленивая мать — нет чтобы пройти эту пару остановок на свежем воздухе! Набрала полную тележку баночного питания? Жертва рекламы — вот мы сами овощи в пюре растирали!..
Всегда найдется человек, который посчитает нужным высказать свое мнение по любому поводу. И это совершенно фантастическая ситуация: в какой момент он решает, что может осудить или обесценить решение матери, куда ей ходить, как поступать? Такое ощущение, что, родив ребенка, женщина надевает на шею плакат: «Принимаю советы. Бесплатно. А как поступили бы вы?»
***
Следующий камень преткновения — грудное вскармливание в общественных местах. В нашей стране споры на тему «кормить или не кормить» не утихают много лет. При этом люди, которые категорически против, зачастую даже не представляют себе, как выглядит этот процесс. Почему-то считается, что женщина, кормящая малыша, непременно делает это, раздевшись по пояс и гордо демонстрируя оголенную грудь всем окружающим. А ведь в большинстве случаев ГВ в общественных местах выглядит практически незаметно для других. Сегодня на рынке есть целая fashion-индустрия по производству одежды для кормления, которая делает этот процесс комфортным для мамы. Как это выглядит? Например, платья, свитера, футболки, водолазки и многие другие предметы с секретной прорезью или «молнией», которая позволяет покормить малыша здесь и сейчас. Существуют специальные накидки — ими можно прикрыть малыша, который пьет грудное молоко. В эргорюкзаках есть капюшоны.
Но суть даже не в этом. Не в том, что матери обязаны сделать все возможное, лишь бы критически настроенная общественность не травмировалась видом малыша, который сосет грудь. Специальная одежда — это в первую очередь комфорт самой мамы, которая хочет кормить младенца естественным способом в максимально удобных для нее самой условиях. Кому-то нужно уединиться в комнате матери и ребенка, кому-то хватает накидки, а кто-то готов это сделать на ходу, не вынимая кроху из слинга или эргорюкзака. Это должен быть выбор самой матери, а не давление людей, которые не имеют к ней никакого отношения. И не надо закатывать глаза от того, что видна грудь. В наше врем, чтобы увидеть оголенную грудь совершенно не обязательно искать женщину, кормящую малыша. Никто же не падает в обморок от ужаса при виде дамы с внушительным декольте и не спешит отправить ее домой? Но почему-то мамам с детьми постоянно приходится отражать нападки окружающих. Неужели кто-то всерьез считает, что женщина мечтает, чтобы публика пялилась на ее грудь? Нет, конечно, иногда еда — это просто еда. А еще ГВ — это способ успокоения младенца. Да-да, отсутствие плача, та самая тишина, которую требует общественность от матери с ребенком, часто достигается грудным вскармливанием.
Недавно молодая москвичка рассказала в соцсетях, как ее фактически выгнали из Третьяковской галереи за попытку покормить ребенка. Из комментариев под этим постом стало ясно, что женщина, увы, не одинока. И такое отношение встречается не только в Третьяковке, а повсеместно.
«Я при последнем визите в Третьяковскую галерею получила шесть (!) замечаний от разных смотрительниц, но продолжила кормить, не покидая выставки Мунка. Жутко неприятно получать замечания о ГВ, конечно. Особенно когда в пространстве не оборудовано специального места, которое могло бы быть компромиссом».
«Поход с годовалым ребенком пару лет назад в Третьяковку стал для меня кошмаром: столько замечаний за каждый шаг я никогда не получала. Я вышла через 40 минут, было невозможно, и от всех этих психов потом даже заболела».
После резонанса представители галереи выступили с абсолютно адекватным заявлением, в котором разъяснили, что стремятся стать местом, комфортным для посещения матерями с детьми всех возрастов. С сотрудниками провели дополнительный инструктаж и рассказали, где в музее находятся зоны отдыха, в которых женщины смогут присесть и отдохнуть. К сожалению, многие граждане оказались до глубины оскорблены официальным разрешением кормить детей в стенах музея. И не стали молчать. Снова цитаты из комментариев под постом кормящей мамы:
«Ну вот убейте меня, но я сочувствую вашему персоналу. И всем, кто пришел экспозицию смотреть обычным способом. Третьяков в гробу перевернулся!»
«Кормление на людях — это мерзко».
«Я иду в музей не для того, чтобы посмотреть на голые сиськи неадекватных мамаш, и не для того, чтобы слышать рев младенцев. Скоро эти обезумевшие начнут памперсы менять посредине музея. Задолбали уже!!!»
И это мы привели не самые гневные отклики. Меж тем в действительно цивилизованных странах такое отношение называется словом, до смысла которого нам еще расти и расти: дискриминация. То есть «негативное отношение, предвзятость, насилие, несправедливость и лишение определенных прав людей по причине их принадлежности к определенной социальной группе».
Мать с ребенком имеют точно такое же право посещать общественные места, как и другие граждане. В России нет ни одного закона, запрещающего матери кормить ребенка грудным молоком где бы то ни было. И если вдруг некое заведение ссылается на внутренние правила, то они противоречат Конституции и законодательству РФ. Более того, в некоторых странах, например США, право на ГВ где угодно подкреплено соответствующим законом.
Комната матери и ребенка, безусловно, нужна в каждом общественном заведении. Некоторые организации ограничиваются пеленальными столиками в уборных и отправляют женщин, желающих уединиться для кормления, именно туда. А когда мамы отказываются, возмущаются: как же так, мы же выделили вам место!
Во-первых, даже менять памперс малышу в общественном туалете не очень удобно. Что касается кормления, то пеленальный столик тут вообще ни при чем — он никак не поможет маме в этом процессе. Кормить же малыша, сидя на унитазе, — тоже сомнительное удовольствие.
Но и наличие отдельной комнаты матери и ребенка тоже не означает, что женщин можно сгонять туда, как в резервацию. Многие малыши могут находиться у груди достаточно долго — не каждая мама будет готова все это время сидеть в специальной комнате. К тому же помещение может понадобиться другой женщине. А если мама с малышом пришла, например, на экскурсию, то ей может быть неудобно отрываться от рассказа экскурсовода. То есть замечания из серии «в чем проблема, ушла в отведенное место и сделала все дела — нет же, нужно прямо, чтобы все оценили подвиг?!» — это за гранью. Если для вас «не проблема» — поступайте как хочется. Но если другой матери такой вариант не подходит, ее нельзя осуждать.
Женщина, которая родила малыша, не должна быть лишена прав на прекрасное. Она так же может хотеть ходить в музеи и галереи, узнавать новое, при этом не отвлекаясь от заботы о ребенке. Ее личный выбор — кормить грудью или из бутылочки. К слову, бутылка с грудным молоком или смесью — тоже не всегда выход из положения. После бутылки малыш может отказаться от груди, и для многих мам это критический момент.
Сейчас же получается, что, выходя в свет, женщина с малышом идет как на поле боя: осудят — не осудят, выгонят — не выгонят? «Мама с маленьким ребенком — изгой в обществе, и это за пределами адекватности» — написала одна женщина в комментарии под постом о скандале в Третьяковке. И она права. Именно такая позиция приводит к тому, что мама оказывается придавленной огромным чувством вины за все что делает. И почему мы удивляемся, когда в конце концов это приводит к трагической развязке?
Люди среднего возраста без проблем со здоровьем и без детей — не единственные жители этой планеты. Показатели здорового общества — это люди, которые с пониманием и поддержкой относятся ко всем социальным слоям: детям, матерям, старикам, инвалидам. А не пинают их за то, что они своим существованием «мешают» жить другим…