Его жизнь сравнивают с полетом метеора. В 16 лет в команде мастеров, Олимпийский чемпион в 22 года, — и неожиданная смерть, когда не было еще и 23-х… 1 сентября 2020 года Виктору Блинову, воспитаннику омского хоккея, защитнику московского «Спартака» и сборной СССР исполнилось бы 75 лет. Надо признать, нам известен, в основном, «московский» Виктор Блинов. Со всеми регалиями, с броском, сила которого, истинно сибирская, давно стала легендарной, с его слабостью, которая явилась причиной его раннего ухода. Но ведь есть и другой Виктор Блинов. Омский. Тот, который начинал играть в хоккей на стадионе «Динамо» вместе с другими мальчишками, который не мыслил себя без спорта, был очень отзывчивым, широким… и уже тогда – одиноким. О нем, «омском» Блинове, наш рассказ.
Виктор Блинов. Только факты
- В 16 лет дебютировал в высшей лиге в команде мастеров «Спартак» (Омск) – 10 матчей, 1 шайба.
- В 17 лет стал лучшим снайпером «Спартака» среди защитников, забросив 5 шайб.
- В 18 лет получил звание «мастер спорта СССР».
- В 19 лет дебютировал в сборной СССР, завоевал серебряную медаль первенства страны в составе московского «Спартака».
- В 21 год стал чемпионом страны в составе московского «Спартака», победителем Мемориала Брауна (США), финалистом Кубка СССР.
- Забросил в чемпионате страны 17 шайб – больше всех остальных защитников.
- В 22 года в составе сборной СССР стал Олимпийским чемпионом, чемпионом мира и Европы, победителем турнира Столетия (Канада), лучшим бомбардиром сборной на этом турнире.
ТОЧКА ПРИТЯЖЕНИЯ
2008 год. Воспоминаниями о Викторе Блинове делятся его современники, олицетворяющие историю омского хоккея. Владимир Кукушкин, первый тренер Виктора Блинова в команде мастеров (Владимир Игнатьевич ушел из жизни в сентябре 2014 года, — прим. hawk.ru), а также Игорь Черкашин (ушел из жизни в марте 2018 года) и Анатолий Хозяинов, друзья и первые одноклубники нашего главного героя. Их историй хватило бы на книгу. Однако, даже «концентрированное прошлое», из диктофонной записи длиной в несколько часов, позволяет представить себе Виктора Блинова – не человека-плакат, не характеристику из хоккейной энциклопедии, а живой портрет.
— Мы все жили около стадиона «Динамо» и начинали с «Динамо», — начинает рассказ Черкашин. – Раньше ведь как было. Кто где жил, тот за свой район и играл. Кто у Сибзавода жил, тот за Сибзавод выступал. Кто у городка Водников – за него, соответственно… Я еще в детях играл, а Витька уже со взрослыми выходил, потому что все делал здорово. Сразу в нем талант чувствовался, сразу его заметили.
Виктор Блинов был типичным ребенком своего времени. Можно сказать, «классическим» даже ребенком. Жил с отцом-инвалидом, матерью и сестрой. Отец был сапожником, мать домохозяйкой. Сестра же работала в кинотеатре имени Маяковского, стоявшего неподалеку от дома, крутила фильмы, и Виктор вместе с друзьями частенько пропадал там, не пропуская ни одной премьеры. Но чаще всего юного Блинова и его товарищей можно было видеть на стадионе «Динамо». Он до сих пор стоит в центре Омска – значительно обновленный, с пластиковыми сиденьями на единственной трибуне около футбольного поля. В те далекие годы, разумеется, никаких пластиковых сидений не было и в помине. Хоккейная коробка же стояла неподалеку от зеленого газона, который зимой, естественно, заливался для массового катания и баталий другого хоккея – русского. Вот на этом льду – с утра и до вечера, причем в буквальном смысле, — и пропадали Блинов и компания. Пропадали до такой степени, что едва успевали учиться. А точнее – не успевали вообще.
— Они с Юркой Шаталовым (также известным защитником «Спартака», — прим. hawk.ru), его самым близким другом, постоянно друг друга подкалывали, — вспоминает Игорь Черкашин. – Кто кого в этом учебном году догонять будет. Юра Витю или Витя Юру. Прямо скажем, на учебу внимания не обращали совсем. 10 классов они так и не окончили. Учились в вечерней школе, поскольку были заняты на тренировках. Нас, помню, тогда на занятия всех вместе на автобусе возили, а потом забирали. Чтоб не сбежал никто… (Улыбается.)
Родители сыновей не контролировали. Никто не ходил в школу по вызову учителя, никто не ставил в угол за двойки. Время тогда было иное. Заняты дети чем-то – да вот спортом хотя бы, – и слава богу. Лишь бы с лихими людьми не связывались. Ну, а то, что в картишки иногда под трибуной поигрывают, да в кустах порой вино попивают, — так то дело молодое.
— Всякое бывало, конечно, — продолжает Анатолий Хозяинов. – Но мы меру знали, с плохими компаниями, с «нашакурами» (так в Омске в то время называли любителей марихуаны, в просторечье – анаши, – прим. hawk.ru), которых было полно у железнодорожного вокзала, не связывались. Мы хоккей и футбол любили.
Я в детях с ним начинал. Он был 45-го года рождения, я 44-го. В 1957 году начали заниматься, ему 12 было, мне 13. Погодки, в общем. На лед выходили в одной тройке, я в центре, он слева. Так что сначала Витя был нападающим. Это когда он к Кукушкину Владимиру Игнатьевичу попал, тот его в защитники перевел.
С этого момента, собственно, и закончился Блинов-мальчишка. Начался Блинов-хоккеист.
ЭТАПЫ ВЗРОСЛЕНИЯ
Что такое для совсем еще юного пацана попасть в настоящую команду? Пусть пока на птичьих правах, пусть, грубо говоря, «восемнадцатым» запасным, но все же – в команду! В то время, когда хоккей зимой и футбол летом были единственными развлечениями наряду с кино, сам факт приглашения позаниматься со взрослыми расценивался как огромная личная победа. Виктор Блинов вместе с Юрием Шаталовым и еще несколькими ребятами эту победу – разумеется, прежде всего, над собой, — одержать сумели.
— Тогда формы не хватало на всех, — рассказывает Анатолий Хозяинов. – Многое шили сами, доставали, где придется, защиту… И вот в «Динамо» нам впервые выдали настоящие хоккейные рейтузы. Настоящие! Взрослые! Понимаете? Они нам были настолько велики, что доходили до шеи. Мы их подшивали, но все равно, натягивали, как могли. Для нас это было счастье. Потому что это была наша первая хоккейная экипировка.
История покупки первых профессиональных коньков вообще стоит особняком в галерее историй современников Виктора Блинова.
— У нас был такой магазин – «Сокол», — продолжает вспоминать Хозяинов. – И там лежали хорошие коньки. А мы с Витей как раз недавно в секу (карточная игра, – прим. hawk.ru) по двадцатке выиграли. Хорошие деньги по тем временам. Куда тратить? Конечно, на экипировку! Не на мороженое же. Пошли за коньками. Но молодые были, неопытные. Ушами хлопали. Нарвались на барыгу. Он нам сказал, что у него есть хорошие, клепаные коньки. Мы на радостях пошли с ним за угол… Ну, и купили. Лезвия у этих коньков были к подошве обыкновенными шурупами прикручены, причем гайки, державшие шурупы, были в ботинках! И ничего, играли… (Смеется.)
Встреча с тренером Кукушкиным для Блинова стала поворотным моментом в судьбе. Сегодня сказали бы – «в карьере». Владимир Кукушкин приехал в омский институт физической культуры и спорта из Москвы по распределению после окончания университета. Был направлен поднимать омский спорт, в частности, хоккей – тогда об этом заботилось государство. Получил местную хоккейную команду и активно искал для нее талантливые кадры. Часто бывал на «Динамо», где и заметил двух юношей. Одним из них был Юрий Шаталов. Другим – Виктор Блинов.
— Я сразу почувствовал в нем лидера, — говорит Кукушкин. – Видно было, что он на площадке пользуется общим уважением. Справедливый, не жадный… К нему прислушивались, он всегда был в центре внимания. Ну, и, само собой, поразила его работоспособность, его желание играть. Как не приду на стадион – он там. Грех было не пригласить такого парня в команду. Тогда как раз Пеле в 16 лет на чемпионате мира по футболу голы забивал. И я подумал – ну, а почему бы нашему парню в таком возрасте не дать шанс?
Он был словно создан для хоккея. Коренастый, устойчивый, хорошо стоял на коньках. Удивительно, но позже выяснится, что в хоккей этот парень пришел с тяжелейшей травмой головы – в детстве Виктор упал в погреб, ударился о стоявшую там печатную машинку, и позже ему в череп вшили пластину. При своих тогда еще малых габаритах молодой Блинов добивался результата фантастической способностью трудиться. Даже будучи 16-летним подростком он старался не отставать от взрослых партнеров по команде – жал штангу столько же раз, сколько они. Кроме того, был очень восприимчив. Ему можно было один раз показать технический элемент – и спустя полминуты Виктор его повторял с высочайшей точностью. Собственно, так и родился его знаменитый бросок. В Омск приехала вторая чешская сборная (проводить «мастер-класс», как говорят в наше время), и Блинов подсмотрел у гостей, как они выполняют кистевой бросок. Посмотрел, приловчился – и потом уже бил чехов их же оружием.
«БАТОЖОК ДАЙ-КА!»
Какой это был хоккеист — об этом партнеры Виктора Блинова могут рассказывать часами. Защитник от бога — так это называется. Цепкость, скорость, выбор позиции, а уж сила — истинно сибирская, неудержимая. О блиновском броске, которого боялись лучшие вратари планеты, до сих пор ходят легенды.
— Это были броски, которые мы, сидя на скамейке, не видели! — восклицает Владимир Шадрин, двукратный Олимпийский чемпион, многократный чемпион мира и Европы. — Только слышен был щелчок — и потом шайба в воротах. Сила, высота… человеческий глаз не мог увидеть, как полетела шайба! Я видел многое в хоккее, видел канадцев, всех звезд наблюдал. И я вам скажу, что по силе и точности бросков, равных блиновским, не помню. Жаль, он не успел до конца раскрыться. Судьба сложилась так, что его не стало. Он мог бы подарить болельщикам немало радостных минут. Не зря ведь сам Бобров оценил его талант. По человеческим качествам Витя был очень широк. Всегда с юмором, всегда с шуткой. Любил расслабиться, что уж там. 150 граммов коньяку после игры — в обязательном порядке. С ним было приятно общаться, потому что он был добрый. А это ведь замечательное качество. Броски его знаменитые ему легко давались. Кто-то пытался клюшки загибать теплом… А Виктор брал клюшку… Говорил: «Батожок дай-ка!» И только измерял на баланс. В руках подержит — и все. Маленькую оберточку на конце клюшки, и вот этот «батожок» стрелял так, как во всем мире не стреляли!
— У него были очень сильные кисти, — говорит Анатолий Хозяинов. – Если я на турнике, к примеру, болтался, как сосиска, то Витя за одну секунду оказывался в стойке наверху турника. Он потому и бросал так сильно. Причем именно с кистей, замаха «от ушей» у него даже близко не было. За тренировку по десять деревянных клюшек ломал. Страшно представить, какой у него бросок был бы сегодня, с современными клюшками… Вратари и так из ворот убегали, когда Витька бросать собирался.
На Блинова обратили внимание «центральные» команды буквально с первого же его матча на высшем уровне. Тогда, в 1962 году, омский «Спартак» прорвался в высший дивизион советского хоккея – и в первых двух домашних поединках (тогда играли «дуплетами») принимал московское «Динамо» Чернышева. Первую игру, 11 февраля, спартаковцам при оглушительной поддержке местной публики, раскочегаренной на морозе горячительным, удалось свести вничью, 1:1. Блинов не забил, но уже тогда запомнился умелыми действиями на площадке, катанием и, разумеется, броском. И в дальнейшем лишь прибавлял. Свою первую шайбу он забросил броском от синей линии 3 марта 1962 года.
Наверняка планы пригласить (а точнее говоря, забрать) Блинова к себе вынашивали все столичные клубы. И очень может быть, что московский «Спартак» попросту опередил своих конкурентов в борьбе за перспективного защитника. В 1964 году молодого, неопытного, однако подающего огромные надежды Витю из Омска приехал забирать сам Всеволод Бобров, для которого Омск не был чужим городом – здесь похоронена его мать, эвакуированная вместе со всей семьей в сибирский город в годы войны. Бобров привез Блинова в столицу, а уже там над ним взяли опеку спартаковские мэтры — Старшинов, Шадрин, Якушев. Возможно, красно-белым помогло еще и то, что забирали они своего новичка из такого же — красно-белого – клуба.
В любом случае, Блинов заиграл сразу же. И вскоре попал из «Спартака» в сборную, в составе которой завоевал золотую олимпийскую медаль.
СМЕЛЫЙ, ЩЕДРЫЙ, РИСКОВЫЙ…
Есть мнение, что характер – это сумма поступков. Если придерживаться этой «формулы», то можно сказать, что характер Виктора Блинова сформировался с мальчишеских лет и до отрочества уже не менялся. Добродушный, неконфликтный, веселый, широкий – эти качества прежде всего вспоминают те, кто Блинова знал, кто с Блиновым играл. Виктор пронес их через всю жизнь, и на него не повлияли ни рано обрушившаяся слава, ни ходящая за ним по пятам известность. Каким был – таким и остался. Друзья Блинова не могут вспомнить ни одной драки, в которую бы ввязался Виктор. Это в жизни. А ведь он и на льду был такой: начинается заварушка, перерастает в драку, чуть ли не пятерка на пятерку хлещутся… А Виктор стоит в стороне, опершись на клюшку, и наблюдает. Не потому что трусит, нет – трусость ему была незнакома, да и с габаритами Блинова соперникам, скорее, стоило опасаться ЕГО, — просто ему драки были неинтересны.
— Хотя однажды, когда мы ехали на матч в Новокузнецк, — усмехается Владимир Кукушкин, — я увидел, как Витя из тамбура выходит с разбитым носом. Что-то они там с Хозяиновым не поделили. Сейчас уже никто и не вспомнит, что именно.
Что же касается такой черты, как смелость, даже рисковость, этого в молодом Блинове было достаточно.
— У него был старый мотоцикл, «хавровец», — рассказывает Игорь Черкашин. – Немецкая машина такая, юркая, быстрая… Так он на этом мотоцикле постоянно по дамбе нашей вверх-вниз, вверх-вниз… Ничего не боялся. Бесстрашный был.
— Это точно, — подхватывает Анатолий Хозяинов. – Он меня как-то на этом мотоцикле так «подвез»… Я до сих пор вспоминаю. Еду я у него за спиной, руками крепко держусь. Еду модный такой, в новом крепленовом костюме, только-только купил и надел. И вот решил меня Витька на смелость проверить, видно. Разогнался на прямой дороге и прямо на стенку на всей скорости попер. Ну, я сначала думаю, сбросит обороты скоро. Ничего подобного. Мне уже страшно становится, а Витьке хоть бы хны. Я кричу «Тормози!» — а он и не собирается! Ну, я с мотоцикла сваливаюсь сам, по земле качусь, костюм мой новый, крепленовый, — в лохмотья… А Витька прямо у стены разворачивается резко, останавливается и хохочет. Вот такой человек был… Этот случай, кстати, — показательный. Витя что в обычной жизни, что на льду, всегда очень хорошо умел держать дистанцию. Крайне важное для защитника качество.
А еще, в полном соответствии с выражением «может отдать последнюю рубашку», Виктор Блинов, бывало, снимал с себя вещи и дарил их друзьям, не требуя ничего взамен. Как-то из Швеции, уже будучи защитником «Спартака» и сборной СССР, Блинов привез отменный болоньевый плащ, бордовый, тогда – последний писк моды. Приехал в Омск и, стоило одному из его знакомых заикнуться, что он хотел бы иметь такой же, — сразу же отдал плащ ему.
В Москве, в однокомнатной квартире Блинова, побывало немало омичей. Он не мог никому отказать, пускал всех. Иногда гости занимали на полу весь периметр комнаты. О широте души Блинова было известно многим, и люди, разумеется, этим пользовались. Само собой, не обходилось без выпивки. Вопреки сложившемуся стереотипу, водку Блинов почти не пил. Холодильник был загружен красным вином – напитком, который Виктор с друзьями употреблял еще юношей в Омске.
…И ОДИНОКИЙ
Возможно, слабость Блинова была предопределена его одиночеством. На этом сходятся как его омские друзья, так и московские. «Ему не хватало любви, семьи. Чтоб были тылы надежные, чтоб играть можно было», — так скажет на могиле Блинова в день 40-летия со дня его смерти Владимир Шадрин, прославленный спартаковец, двукратный Олимпийский чемпион.
— Он был скрытный человек. Почему — не берусь судить, — рассказывает Вячеслав Старшинов, двукратный Олимпийский чемпион, многократный чемпион мира и Европы. — Наверное, потому что был молод, приехал с периферии, из Омска, и сразу попал в одну из лучших команд страны. Возможно, именно это ему поначалу мешало себя проявить. Поэтому Виктор говорил очень мало, зато очень емко. Видимо, ему не хватило настоящей опеки со стороны близких — он ведь приехал один, у него не было девушки… Один, в столице… Понятно, что ему было непросто. А здоровья было много, желания проявить себя — еще больше, и он, наверное, не смог соразмерить свои возможности со своими желаниями, которые охватили его в Москве. И, в конце концов, все пришло к трагическому финалу.
А ведь незадолго до этого был триумф — Олимпиада в Гренобле, золотая медаль. Мы тогда выходили на лед в одной пятерке, а сам Блинов был признан лучшим хоккеистом турнира. О нем заговорили. Происходи это все сегодня, предложения из НХЛ на него посыпались бы одно за другим. А тогда Виктор, вернувшись на родину, хотел поделиться радостью со всеми — вместо того, чтобы подумать, что делать дальше и как привести жизнь к общему знаменателю. Очень жаль его. Столько лет прошло, я его хорошо помню. Он оставался настоящим русским парнем, с той самой «загадочной» душой.
В Омске девушки у Виктора не было. Годы молодые, тренировки одна за одной, после которых одно желание – поспать. Не до девушек. Даже в традиционные для ветеранов команды, челябинских «легионеров» Документова и Сермяжко, самоволки Блинов не ходил. Танцев не любил, специально ни с кем не знакомился. Но практика «употребления» после матчей все-таки коснулась и его.
Отсутствие звездной болезни сыграло в итоге с Блиновым злую шутку. Он охотно шел на контакт, мог открыть душу любому и любого выслушать. Часто дело заканчивалось выпивкой. Но все равно – в этой кутерьме из поклонников его таланта, простых болельщиков, которые после победы могут бесплатно подвезти домой, а после поражения обложить трехэтажным матом, юродивых, требующих к себе внимания, и хитрецов, набивавшихся в друзья ради выпивки и денег, — он все равно ощущал себя страшно одиноким.
ПОСЛЕДНЯЯ ГАСТРОЛЬ
Один из ветеранов омского хоккея однажды сказал: «Вина омского хоккея в том, что мы не сохранили Виктора Блинова. Вина московского хоккея – в том, что в Москве никто не помог Виктору из его ситуации выбраться. Его использовали, как функцию. Дает результат – и слава богу, все остальное – не важно». Неудивительно, что со временем червь одиночества «выел» душу Блинова изнутри. Все чаще случались застолья, все больше было «друзей», с которых эти застолья начинались. А настоящих друзей – не было. Виктор Блинов все равно оставался «сам по себе». Примерно в то время, незадолго до смерти, и появился миф, дескать, у Блинова загадочная болезнь – алкоголь не всасывается в кровь и, чтобы захмелеть, ему нужно выпить чуть ли не пол-ящика. Интересно, что на играх и тренировках слабость Виктора никак не сказывалась. Он никогда не позволял себе филонить, даже если вечером перед утренней тренировкой хорошо «погулял».
После победы на Олимпийских Играх в Гренобле, где он стал лучшим игроком и забил больше, чем любой нападающий сборной, Блинов приехал в Омск – отпраздновать событие с друзьями.
— Я тогда, помню, удивился, насколько он изменился во всем, — говорит первый тренер Виктора Блинова Владимир Кукушкин. – Он значительно окреп, возмужал. Единственное, что не изменилось – характер. Он хотел поделиться своим счастьем со всеми, и, даже когда улетал, перед самой посадкой повел всех в шашлычную у аэропорта – и там продолжил отмечать, до последнего, что называется. Как будто чувствовал, что уже сюда не вернется… Потом он на посадку чуть не опоздал. Трап уже убрали, так Виктор с друзьями пробрался на летное поле. Докричались до пилота, сказали ему, что олимпийский чемпион сесть не успел. Трап сейчас же назад подогнали…
Известие о смерти Блинова застало омскую команду на первой тренировке в сезоне. В московском «Спартаке» не знали, куда писать, вспомнили, что Виктор начинал на стадионе «Динамо», и послали телеграмму туда. Прямо на стадион. Оттуда весть о смерти самого известного на тот момент омского хоккеиста распространилась по всему городу.
— Нас с Гришей Бердышевым послали родителям Блинова о смерти сына сказать, — вспоминает Анатолий Хозяинов. – Мы пошли, пока шли, думали, как зайти, как начать… А ничего придумывать не потребовалось. Мы как вошли в дом, мать сразу спросила: «Что с Витей?» Ей все стало ясно с первой же секунды…
Семью Блиновых трагедия надломила. Вскоре застрелился отец, мать вместе с сестрой уехали в Москву и жили в квартире Виктора, которую ему выделил клуб. На сегодняшний день следов Виктора Блинова в Омске уже не найти. Только в воспоминаниях его друзей, тренеров и партнеров по команде.
Его судьба действительно похожа на полет метеора. Неожиданно возник, осветил горизонт – и исчез. Но – не бесследно. След Виктора Блинова – в истории нашего хоккея и в сердцах тех, кто его помнит. Он словно хотел осчастливить весь мир, да вот для себя самого счастья не оставил. Русский хоккеист. Виктор Блинов.