Психолог с ДЦП рассказала, как научилась жить со своими физическими особенностями, преодолела страхи и комплексы, а теперь помогает людям с ограниченными возможностями здоровья принять себя, поверить в собственные силы и добиваться желаемого в жизни.
Дарье Шульгиной всего 24 года, но она уже успела сделать очень многое, причём не только для себя. Она открытый, светлый, тёплый человек. И очень сильный: всю жизнь Дарья справляется с серьёзным заболеванием и при этом выбрала для себя профессию, которая буквально спасает людей, в том числе с таким же диагнозом, как у неё. А ещё Дарья пишет добрые стихи, рассказы, сказки и часто побеждает в литературных конкурсах. Девушка рассказала нам о том, почему решила стать психологом, как преодолевает страх публичных выступлений, для кого пишет и что для неё значат свобода и независимость.
— Даша, расскажите, какое у вас самое яркое воспоминание детства?
— Я бы выделила три воспоминания: первое — это то, как я ездила на лечение в Москву в реабилитационный центр. Я бы сказала, что это своего рода серия воспоминаний, потому что ездила я туда на протяжении 15 лет, с 3 до 17. Я лечилась несколько раз в год, и за 15 лет эти поездки стали традицией. Мне там было хорошо. Я не воспринимала Центр как больницу, да там в общем-то было всё для того, чтобы детям было комфортно, назвать это место лечебным учреждением язык не поворачивался. Позже мы перешли на лечение раз в год, ездили осенью, а теперь, когда я уже 7 лет не бывала там, с наступлением осени на меня находят ностальгические воспоминания. Даже запах этого времени года, природная картинка переносят меня в то счастливое время, вспоминаются врачи, друзья, с которыми мы лежали вместе на протяжении долгого времени, и вообще появляется чемоданное настроение. Жаль только, что ехать теперь некуда. Но сейчас это уже иная, приятная грусть.
Второе и третье яркие воспоминания тесно связаны между собой — это рождение моих младших брата и сестры с разницей в три года. Это то, что кардинально изменило мою жизнь: я стала более самостоятельной, на меня очень сильно повлияла роль старшей сестры, я поняла, что теперь есть тот, кто слабее меня, кто нуждается в помощи, в том числе и в моей помощи, моя помощь нужна маме, поэтому это меня сделало сильнее и в физическом, и в моральном плане.
— Вы ощущали себя особенным ребёнком?
— "Особенным" ребёнком в плане диагноза я себя никогда не ощущала. За это спасибо родителям, которые не опекали меня, помогали только в том, что я, действительно, не могла делать, а когда я просто хотела попросить о помощи, чтобы облегчить себе жизнь, они мне отказывали, добивались, чтобы я сделала это сама, и я делала это полдня, но зато самостоятельно. Я никогда не страдала от ограничений, связанных со своим заболеванием, хотя мама рассказывает, что лет в пять, когда у меня что-то не получалось сделать, я ложилась на пол и начинала биться головой. В тот момент, наверное, мне было плохо от того, что я что-то не могу, но в более сознательном возрасте я не ощущала себя особенной, всё делала наравне со всеми, но по мере своих возможностей.
— Почему, когда вы выросли, вы выбрали профессию психолога?
—
Выбор профессии был очень сложным. Мне хотелось не просто получить диплом, но и работать по специальности в будущем. В моём случае нужно было, чтобы мои желания совпали с моими физическими возможностями. Вообще меня всегда интересовала медицина, но я понимала, что путь туда мне закрыт, там нужны руки, а у меня гиперкинезы (непроизвольные телесные движения, "вздрагивания" — прим. ред.). Психология показалась мне той сферой, где я смогу себя реализовать с учётом всех своих физических особенностей, кроме того, мне это просто интересно. Я всегда была уверена, что смогу работать только в сфере "человек-человек", несмотря на то, что с 1 класса работала на компьютере (потому что не могла писать) и в целом неплохо его знала, но информатика, работа со знаковыми системами меня никогда не привлекали. То, что психология — это моё, я поняла сразу, с 1 курса бакалавриата. Я люблю людей, люблю детей, и вообще психология, на мой взгляд, настолько многогранна, что в ней можно быть и сценаристом, и актёром, и режиссёром. И теперь, будучи практикующим психологом, я в этом убеждаюсь буквально каждый день. Я очень рада, что выбрала именно эту профессию!
— Вы сразу решили, что будете заниматься именно людьми с ОВЗ?
— Да. То, что я буду работать с людьми с ОВЗ, поняла сразу. После окончания школы я подала документы на два направления: на "Специальную психологию и педагогику" и на "Дефектологию". И там, и там деятельность, связанная с детьми, с людьми с инвалидностью. А как иначе, если у меня всё детство перед глазами были именно такие специалисты? Ещё учась в старших классах, я стала думать, кем стать. Помню, когда я находилась на реабилитации в Москве, мама меня спросила, работа каких специалистов меня привлекает. Может быть, этот её вопрос бессознательно меня подтолкнул, может быть, общий "фон" детства, а, может, сошлись оба фактора.
— Расскажите про центр, в котором вы работаете. С какими людьми?
— Я работаю в оздоровительно-восстановительном центре "Мир здоровья" в основном с детьми и подростками с ОВЗ, но наш Центр принимает и взрослых людей с инвалидностью, и здоровых клиентов без особенностей развития. Логопеды-дефектологи, массажисты, инструкторы АФК, ну и психологи, одна из которых — я, работают в нашем учреждении. Для детей с ОВЗ реабилитация бесплатна, осуществляется по программе Комплексного центра социального обслуживания населения.
— Вы занимаетесь и с детьми, и со взрослыми. Что зависит от возраста клиента?
— Именно то, что я работаю и с детьми, и со взрослыми, делает мою профессию ещё более привлекательной для меня, однообразия здесь не будет никогда! С детьми провожу коррекционно-развивающие занятия, направленные на развитие и коррекцию тех сфер, которые отстают у ребёнка вследствие его заболевания. Кроме того, дети с ОВЗ — это в первую очередь дети, у которых, помимо проблем, связанных с дефектом, есть ещё проблемы личностного плана, у них имеются всё те же возрастные особенности, возрастные кризисы, что и у их здоровых сверстников, пережить которые помогает педагог-психолог.
Работа со взрослыми проводится в форме консультаций. Это иной формат. Проводятся беседы, тренинги, ты выступаешь в роли терапевта, врачевателя души (тут-то моя любовь к медицине и проявляется), только я лечу не физически, а словом, пониманием.
— А чем отличается работа со здоровыми людьми от работы с людьми с ОВЗ?
— Как я уже говорила, развитие человека с ОВЗ подчиняется тем же закономерностям, что и развитие здорового человека. Вернее, это говорила не я, а Лев Семёнович Выготский (советский психолог, известный своими работами о психологическом развитии детей, умер в 1934 году — прим. ред.), а я прислушиваюсь к этому и применяю в работе. Главное отличие, пожалуй, в том, что для того, чтобы чему-то научить здорового ребёнка можно ему это показать один-два раза, а то и не надо показывать — сам у кого-нибудь увидит и научится. Чтобы этому же самому научить ребёнка с ОВЗ, могут понадобиться месяцы, а то и годы. И результаты своей работы можно увидеть не сразу, хотя это спорный вопрос: смотря какого результата ты ждёшь. Я убедилась на собственном опыте: даже если работаешь с ребёнком с очень сложной формой заболевания, всё равно заметна положительная динамика, главное, уметь всё это подмечать. Пример из практики: ребёнок с очень тяжёлой формой ДЦП, с интеллектуальными нарушениями, самостоятельно не сидит, не разговаривает, смотрит в потолок, пока я его руками что-то делаю на столе. И тут на одном из занятий этот ребёнок переводит свой взгляд с потолка и фокусирует его на столе, на руках, на мне — это ли не результат? Как этому можно не радоваться? В этом и отличие, и "секрет успеха" работы с такими детками: уметь подмечать самые незначительные победы, то, на что никогда бы не обратил внимания, работая с нормотипичным ребёнком, потому что для него это в порядке вещей. Вот как-то так!
— Давайте поговорим о творчестве. Вы пишете сказки и стихи, что это для вас значит, что даёт?
— Сначала сочинения были моим хобби, причём увлеклась я этим в начальной школе, а, может быть, ещё до школы. Я очень рано научилась читать, когда написала первое "произведение", не припомню, но это занятие увлекло меня глубоко и надолго и увлекает до сих пор. Это мой способ самовыражения, возможность прожить со своими героями много событий. Что мной двигало в начале творческого пути, не могу сказать, помню только, что любила писать про детей, про какие-то семейные передряги, про школу. Позже, уже учась в вузе, я подумала, что было бы неплохо начать писать психологические сказки, помогающие проработать реальные проблемы. У меня младшие брат с сестрой, и первые психологические сказки были написаны именно для них. Я целенаправленно создавала сказку, которая поможет проработать конкретную имеющуюся в нашей семье проблему. Потом я поняла, что у людей есть и другие проблемы, и почему бы мне не писать сказки для более широкой аудитории. Хотя у меня есть и рассказы, причём один из свеженьких я написала за один вечер, как будто кто-то диктовал (смеётся). Просто села и написала про собаку-поводыря. Откуда пришла мне такая тема, при чём тут собака-поводырь, не знаю, но раз пришла, да ещё и так активно, я перенесла её на лист. Не люблю хвастаться, но именно это произведение перед Новым годом отправляли на конкурс, и оно заняло 1 место в номинации "Проза". Со стихами в последнее время тоже очень интересно получается, рифма может прийти ни с того ни с сего, например, когда я уже легла спать. Зачем она мне в тот момент, не знаю, но раз пришла, я встаю и записываю, до утра боюсь забыть. Когда это длилось несколько ночей подряд, мне стало смешно. Видимо, такие они — творческие люди. Года два назад у меня появилась потребность делиться своим творчеством, а не просто писать "в стол". Подруга подсказала: "Создай странички на сайтах "Стихи.ру" и "Проза.ру". Моей первой реакцией было: "Ты чего? Ты в своём уме?" (смеётся). Но потом я подумала: а почему бы и нет? И создала эти странички. Я не веду учёт своих читателей, просто периодически выкладываю свои работы и получаю от этого колоссальное удовольствие. Творчество для меня — это самовыражение, я так отдыхаю, возвращаюсь в ресурсное состояние, а это очень важно, в том числе и для моей профессии.
— У вас есть группа в ВК, которая называется "Равновесие". Трудно ли выносить свои мысли в публичное поле?
— Кстати, жизнь "Равновесия" началась именно со сказки, это произошло в конце декабря 2021 года. Это психологическое сообщество, я создала его именно как психолог, потому что на тот момент у меня уже был диплом о высшем образовании, и мне очень хотелось побыстрее использовать его по назначению. Пока искала работу, решила создать это сообщество и начать продвигать себя в онлайн-формате. Там я пишу о том, что, на мой взгляд, является актуальным. Это не творческая группа, моя цель там — психологическая деятельность, привлечение клиентов; творческие работы, которые я иногда там выкладываю, служат дополнением. А ещё иногда через творчество я раскрываю какие-то психологические темы. Например, показываю, как можно самореализоваться, если ты по состоянию здоровья не имеешь возможности получить профессию и работать (большая часть тех, кто состоит в группе, люди с ОВЗ). Мне важно не чтобы меня читали и ставили "лайки"; мне важно, чтобы то, что я говорю, было ценно людям. Не ориентируюсь на количество просмотров, на количество подписчиков. В этом плане я, как сама говорю, "из прошлого века": не люблю слова "лайки", "подписчики", а особенно меня напрягает, когда меня называют блогером! Не люблю новомодных слов. Насчёт того, трудно ли выносить свои мысли на публику — нет, не трудно. Мне нравится писать, я с 1 класса очень люблю русский язык, поэтому излагать свои мысли — это для меня, пожалуй, ещё один способ релаксации, отдыха, самовыражения.
— Насчёт публичного поля: вы рассказывали в вашей группе о том, что у вас был страх публичных выступлений. Как вы его преодолели?
— Да, страх публики у меня действительно был, и, надо сказать, сильно мне мешал. Одно из моих любимых выражений: "Подобное лечится подобным". Я понимала, что, отказавшись от участия в мероприятиях, я не решу свою проблему, да и отказаться не было возможности. Первое время мне даже тяжело давались ответы на обычных семинарах в моём любимом университете перед моими любимыми преподавателями. Этой ли публики нужно стесняться? А я стеснялась, молчала, чувствовала себя потом неловко за своё молчание, и так по кругу. Но в какой-то момент я поняла, что выход только один, — пересилить себя, открыть рот и начать говорить. Ведь всё гениальное просто. Очень много мне в этом плане дала учебная практика на 4 курсе, защита диплома, к которой я готовилась больше морально, чем как бы то ни было ещё: чтобы просто выйти и рассказать понятным языком про ту работу, которую я провела и провела с большим интересом. Диплом защитила хорошо и думала, что попрощалась со страхом публики, но нет, он вернулся и продолжил мне мешать в магистратуре. Я даже помню тот семинар, после которого я побежала к психологу. Да-да, психолог побежал к психологу. Потому что я поняла, что не могу называть себя этим специалистом, боясь общаться с людьми. И самое интересное: психолог мне сказала, что мне просто нужен опыт общения, то есть, принцип "подобное лечится подобным" подтвердился. С тех пор я даже к простым семинарам стала готовиться психологически: настрой, проговаривание аффирмаций — это всё моё! Помню, как в рамках учебной дисциплины мы должны были провести лекцию. Конечно, я понимала, что это должна быть "понятная" лекция (я про речь). Я подготовилась, и когда стояла за кафедрой (а провела я там 1,5 часа), вдруг поняла: "А мне это нравится!". Я очень редко себя хвалю, но тогда я призналась сама себе, что у меня получилось, неидеально, конечно, но получилось. Позже я устроилась на работу, у меня появился ежедневный опыт общения, дети, родители, коллеги. Мне просто стало проще коммуницировать, это вошло в привычку. Закрепила я эти умения прошлой осенью, когда выступила на юбилее родного университета. А там аудитория была куда больше, чем группа студентов! Помню, как, ожидая своего выхода за кулисами, подумала: "Для чего я согласилась?". Вследствие моего диагноза при сильном волнении нарушается речь, и в сам момент с этим ничего не поделаешь, и именно этого я боялась больше всего. Но можно этого не допустить! И, настраиваясь перед самым выходом, я сказала себе: "Спокойно, Даша! Помоги себе и потом сможешь помогать людям справляться с этой проблемой!". Удивительно, но после этого ко мне на работе пришёл ребёнок со схожей проблемой! Как бы я смогла ему помочь, не пройди сама этот путь? Поэтому всё происходит не зря.
— Насколько для вас важны изменения, преобразование себя?
— Мы живём, пока изменяемся и преображаемся. Если сравнить, какой я была в детстве и какая я сейчас, получится две разные Даши. Это не только возрастные изменения, но и физические, и личностные. Но, несмотря на это, я ещё многого не умею, многое в себе хочу изменить, выйти на новый уровень развития, поэтому работа продолжается.
— Считаете ли вы, что Вселенная откликается на наши запросы?
— Безусловно! Уверена, что Вселенная нас слышит и откликается на наши запросы, главное — правильно их формулировать и верить, что всё произойдёт наилучшим для меня образом.
— В своей группе вы говорите, что счастье — это свобода. А что такое свобода?
— Для меня свобода — это возможность самовыражения, возможность открыто выражать свои эмоции и чувства, при этом ощущая себя комфортно.
— Насколько вам важна самостоятельность?
— Самостоятельность очень важна. На самом деле я не могу назвать себя полностью самостоятельной: вследствие ДЦП я не могу сама передвигаться по городу, меня нужно сопровождать. С выходом на работу меня стало это сильно напрягать, на какое-то время я почувствовала себя беспомощной и даже хотела уволиться, чтобы не доставлять семье неудобства, связанные с моим переездом до работы и обратно. Это был для меня действительно непростой период в моральном плане, я всерьёз думала отказаться от всех своих мечтаний и планов. Но мама до меня донесла: "Для чего ты тогда училась? Чтобы дома сидеть и любоваться своим дипломом?". И ведь она права — я училась именно для того, чтобы работать. После этого я решила, что буду проявлять и расширять свою самостоятельность в другом. Признаюсь, что за последние годы я многому научилась, стараюсь учиться чему-то ещё, и это является для меня ресурсом. А то, что я не могу сама перемещаться по городу, я просто приняла как данность.
— Вопрос к психологу: насколько важны наши эмоции? Есть ли среди них лишние?
— Эмоции — это то, что делает нас людьми. Эмоции нужны любые, даже отрицательные. Каким бы я не была спокойным человеком, я могу разозлиться, и это нормально; какой бы я не была жизнерадостной, я могу загрустить, поплакать, и это тоже нормально. Важно принимать в себе любые эмоции. Просто одни нам нравятся, мы их закрепляем и стремимся испытывать как можно чаще; другие нам не очень нравятся, может быть, даже мешают. От них мы избавляемся (ну или не избавляемся). Выбор всегда остаётся за человеком.
— Что для вас главное в людях?
— Искренность, открытость миру, доброта, человечность. Мы абсолютно не обязаны всех любить, но к каждому нужно относиться по-человечески!
— О чём вы мечтаете?
— Я мечтаю о мирном небе над головой, мире в своей семье, чтобы все были живы, здоровы и счастливы, вокруг царили любовь и добро! Это главное, а на этой основе можно воплотить в жизнь любые свои мечты, даже те, которые, на первый взгляд, кажутся нереальными.
Фото предоставлено героиней публикации