Журналист сообщает, что ему не отдают кипятильник
Журналист Иван Сафронов, арестованный по подозрению в госизмене, заявил, что следствие ему официально отказало в звонках и свиданиях с близкими. Иван находится за решеткой уже почти месяц и, по его словам, ко всему смог привыкнуть, кроме сна при включенном свете. И он так и не понял, почему заключённым запрещают … жвачку.
Фото: АГН «Москва»
Напомним, что на днях следователи пожаловались на адвокатов Сафронова и потребовали привлечь их к дисциплинарной ответственности за отказ давать подписку о неразглашении тайны следствия. После этого защитников не пустили в СИЗО, потребовав у них свежие справки об отсутствии коронавируса (раньше такой документ не спрашивали). Из чего адвокаты сделали вывод, что Ивана прячут и что с ним не все в порядке.
Опасения, слава Богу, не подтвердились. Иван вышел к членам ОНК в воскресенье, 9 августа, в добром здравии и хорошем расположении духа.
-Представляете, письма стали за три дня доходить, – говорит Иван. – Нет лучшего занятии на выходных (когда ничего не происходит), чем отвечать людям. У меня сейчас писем сто из разных городов. Еще я договорился с родными, что они отбивает телеграммы каждый раз, как получают мое письмо. Так что я знаю, за какое число дошло, а за какое пропало.
-Удобно! Надо посоветовать эту методику другим заключенным.
— Назовите «Формула Сафронова», – улыбается Иван. — Я всем, кто написал, отвечу. Абсолютно. Газеты читаю в камере. И про меня там пишут порой. Читаю – знакомые лица везде, я же со многими журналистами общался, дружил. Приятно в общем. Мне тут предложили книгу написать (не буду говорить, кто). Но книга – подведение некой черты, итог. А мне подводить пока рано.
-Посылки тоже доходят?
-Да, получаю. Хотя не понятно, куда пропал электрочайник, который послала сестра давным-давно. Кипятильника тоже нет, так что чаю нельзя попить, когда хочешь. Кипяток разносят только дважды в день. Но сотрудники ведь и не должны быть как официанты. Отдали бы просто кипятильник и электрочайник. А то ни у меня, ни у соседа нет.
-Сокамерник-драчун не беспокоит? (напомним, к Ивану подселили обвиняемого в экстремизме уроженца Таджикистана, который отличатся неспокойным нравом и уже попадал в карцер за нанесение побоев соседу – прим. авт.)?
-Нет, мы с ним нормально общаемся.
-А почему у вас синяки под глазами?
-Не могу привыкнуть спать со светом. Ко всему привык (хотя лучше б к такому не привыкать), кроме этого. Маску для сна разрешили, но пока у меня ее нет. Занимаюсь спортом. Когда выводят на прогулку в большой дворик, там бегаю по кругу. Челночный бег практикую. Вес нормализовался, но это по ощущениям (взвешиваться так и не разрешили). В общем, я в порядке. Отчаиваться не надо. Слушайте, а жвачку можно?
-Нельзя, ее нет в списке разрешенных продуктов и предметов, – заметил сотрудник.
-А вот почему? Надо провести расследование.
По поводу жвачки — Сафронов первый арестант, который спросил про неё за все время. Заключенным ее не разрешают, чтобы не лепили на двери, глазки видеокамеры и т.д. А вообще коллеги-журналисты как-то в кулуарной беседе назвали само дело Сафронова «жвачкой». Нет в ней пользы, но она имитирует работу пищеварительной системы, обманывая организм.