А. Минжуренко: «Ну и чему радуетесь: легко взяли власть в Петрограде. А фронт, а крестьянство что скажут?»
К 100-летию событий 1917 года колумнистом БК55 историком А. В. Минжуренко был подготовлен цикл статей, из которых и сложилась книга о революции. В 105-ую годовщину этого исторического перелома читателям предлагаются главы из этой книги.
В предыдущих разделах речь шла о Февральской революции и об установлении в России самой демократической республики в мире.
Но несмотря на то, что все вопросы в стране решались абсолютно демократически, большевики совершили насильственный государственный переворот и захватили власть. Они собрали силы в нужном месте и выступили в очень подходящее время. Ленин предельно точно об этом сказал: «вчера было рано, завтра будет поздно».
Но Петроград — это не вся Россия.
Борьба за крестьянство
Итак, большевики под прикрытием съезда Советов захватили власть в столице. Но Петроград был особым и давно распропагандированным большевиками городом. Но как поведет себя провинция и фронт?
Это очень волновало вождей новой революции. А как отнесется к перевороту самая большая часть населения России — крестьянство? Ведь власть-то взяли Советы рабочих и солдатских депутатов, без участия крестьянских Советов. И объявили себя демократической властью, «народовластием», а свое правительство назвали Временным рабоче-крестьянским. Но где здесь в новой власти представительство крестьян?
Да, ленинский Декрет о земле сделал свое дело. Крестьяне с порога не отвергли эту власть. Более того — поддержали большевиков в их намерениях немедленно провести аграрную реформу в ее самом радикальном варианте. Но в рабоче-крестьянском правительстве не было членов «крестьянской» партии — эсеров. И это сильно смущало селян.
Беспокоило это обстоятельство и большевиков. Пока их власть не укрепилась им очень нужна была хотя бы видимость представительства крестьян в новой власти. Нужно было договариваться с крестьянскими советами, с партией эсеров. Иначе с легитимностью Совнаркома дело обстояло плохо. Однопартийность правительства плохо воспринималась в демократической России.
В ноябре 1917 года в Петрограде состоялся наспех собранный Чрезвычайный съезд Советов крестьянских депутатов. Большевики так же, как и в случае со II Съездом Советов рабочих и солдатских депутатов, постарались добиться присутствия на съезде максимально возможного числа своих представителей. Однако, это была епархия эсеров, и потому из 330 делегатов съезда большевиков было всего 37 человек.
Ничего бы не добились здесь большевики, если бы не активное участие в работе съезда левых эсеров, которые были подкуплены Декретом о земле и склонялись к сотрудничеству с большевиками. Именно они и были главными организаторами созыва Чрезвычайного крестьянского съезда и потому доминировали на нем: их делегатов было 195 человек.
Левые эсеры в ноябре 1917 года еще не оформились в самостоятельную партию. Сразу после октябрьского переворота эта левая фракция партии эсеров по решению большинства членов ЦК ПСР была исключена из партии за то, что те не ушли с большевистского II Съезда Советов.
Лидеры левых эсеров, однако не вошли в состав Совнаркома, куда их приглашали большевики, они требовали создания «однородного социалистического правительства». Когда идея такого многопартийного правительства из социалистов «от народных социалистов до большевиков включительно» провалилась, левые эсеры остановились перед трудным выбором: идти на союз с большевиками или остаться с большинством социалистических партий в оппозиции узурпаторам власти.
Их прежние однопартийцы: правые эсеры и эсеры центра были категорически против участия в «большевистской авантюре» и были уверены в своей победе на выборах в Учредительное собрание, которое и должно было поставить точку во всей этой череде «временных правительств».
Возможно, исключение из партии левых эсеров было ошибкой руководителей ЦК ПСР: они оттолкнули от себя своих прежних соратников и тем самым подтолкнули тех к сближению с большевиками.
Съезд партии эсеров.
И левые эсеры оказали неоценимую услугу большевикам. Они организовали этот Чрезвычайный съезд Советов крестьянских депутатов, на котором и провели резолюцию об одобрении политики Совнаркома и о вхождении в советское правительство представителей левых эсеров. Ну, а так как данный съезд был весьма непредставительным и, соответственно, не уполномоченным говорить от имени крестьян (потому он и носил статус «чрезвычайного»), то на нем было решено созвать «нормальный» очередной Второй Всероссийский съезд Советов крестьянских депутатов.
Тем не менее несмотря на нелегитимность этого подтасованного чрезвычайного съезда, на нем был избран Исполнительный комитет Советов крестьянских депутатов, который слился с ВЦИК (Всероссийским центральным исполнительным комитетом Советов рабочих и солдатских депутатов, избранном на II съезде Советов.)
26 ноября начал работу Второй съезд Советов крестьянских депутатов. Из 790 делегатов большевиков на нем было всего 91. Поэтому тяжко пришлось ленинцам на этом съезде, но им надо было во что бы то ни стало обставить дело так, будто крестьяне в лице своих Советов якобы тоже на стороне большевистского правительства.
Сделать это оказалось крайне сложно, хотя большевики и пустили в ход свою «тяжелую артиллерию»: оратором от них выступал сам Троцкий, который едва смог пробиться сквозь гул, шум, крики протеста и свист делегатов. Делегаты съезда обвинили большевиков в намерении восстановить самодержавие, «при котором вместо Николая будет Ленин».
Пришлось Ленину снова выслушать здесь упреки в том, что большевики «украли эсеровскую аграрную программу», сотворив на ее основе свой Декрет о земле. На это Ленин ответил, что за эсеровскую программу по крестьянскому вопросу «мы можем сказать спасибо. Это всё, что вы от нас дождётесь».
Т.е. в очередной раз не стал возражать по сути этих обвинений.
Эсеры.
Большевики, несмотря на все свое организаторское искусство, несмотря на то что они мастера махинаций и подтасовок, добились от мандатной комиссии включения в состав делегатов съезда всех участников Чрезвычайного съезда крестьян и специально отобранных пробольшевистских представителей воинских частей, им так и не удалось переломить ситуацию в свою пользу и добиться на съезде поддержки большинства.
И тогда большевики 4 декабря раскалывают съезд, собравшись отдельно со своими сторонниками, и объявляют свою часть «единственным законным съездом». Второй же части съезда — эсеровской и беспартийной — правящая партия, используя свой «административный ресурс», просто не дает работать, создавая препятствия во всем, в том числе и в освещении ее работы в печати. Поэтому та — вторая часть съезда — и оказалась вообще вычеркнута из истории. Ее как бы и не было.
Разумеется, и эти действия также невозможно иначе квалифицировать как узурпацию.
По тем временам ведь было всем известно, что крестьянство России в политической сфере представляют именно эсеры. Они были здесь вне конкуренции. «Городская» пролетарская партия Ленина имела в деревне несравненно меньшее влияние. Так, из 455 действовавших на октябрь 1917 года Советов крестьянских депутатов в 264 не было даже большевистских фракций. В остальных же большевики были представлены ничтожным меньшинством.
Вот поэтому большевикам и пришлось пойти на чрезвычайно грубые нарушения всех правовых норм и демократических процедур, чтобы присвоить возможность говорить от имени всех крестьян страны. Сыграла здесь значительную роль и упомянутая помощь левых эсеров.
Они уже в скором будущем горько пожалеют об этой ошибке и своей кровью заплатят за нее, поднявшись в июле 1918 года на антибольшевистский мятеж.
Эсеры в ссылке.
В благодарность левым эсерам большевики предлагают им войти в состав правительства. И такая коалиция состоялась. 17 ноября и 13 декабря представители левых эсеров вошли в состав Совнаркома. А. Л. Колегаев возглавил Наркомат земледелия, В. А. Карелин — Наркомат имуществ Российской Республики, П. П. Прошьян — Наркомат почт и телеграфов, В. Е. Трутовский — Наркомат местного самоуправления, И. З. Штейнберг — Наркомат юстиции; В. А. Алгасов и А. И. Бриллиантов получили статус «наркомов без портфеля».
Таким образом, была создана видимость «многопартийного правительства», хотя никакой коррекции в своей деятельности в связи с вхождением туда представителей левых эсеров руководство Совнаркома не произвело. Всё шло ленинским курсом.
Удалось изобразить и поддержку нового правительства со стороны крестьянских Советов. 15 декабря 1917 года объединились ЦИК II Съезда Советов рабочих и солдатских депутатов, и ЦИК II Съезда Советов крестьянских депутатов, точнее — крестьянский ЦИК был поглощен большевистским органом и потерял возможность выступать самостоятельно.
Так искусно и искусственно создавался пресловутый ленинский «союз рабочего класса и крестьянства». Так были использованы «попутчики» пролетарской революции — левые эсеры.
ДРУГИЕ МАТЕРИАЛЫ книги «История Великой Демократической революции в России» читайте ЗДЕСЬ.