Фото: А. Катаев
После допросов она даже уволилась.
После того как свидетели по должностным преступлениям экс главного пристава Омской области Владимира Витрука стали снижать градус своих показаний, допросы стали гораздо жестче.
Так, перекрестному допросу прокурора и судьи накануне подверглась уже бывший пристав-исполнитель межрайонного отдела Яна Воропаева. Если это имя показалось вам знакомым, то не гоните от себя эти мысли: 23-летнюю девушку действительно буквально затаскали по судам из-за ее должностной активности: осенью прошлого года она, будучи свидетелем в зарплатном деле Нателы Полежаевой, которой якобы и покровительствовал незаконно нынешний обвиняемый, стала одной из героинь нашего материала.
Собственно, нынешних участников процесса интересовал все-таки другой «угол зрения» подчиненной Витрука.
Кроткая юная блондинка, проясняя, что при поступлении дела к ним в межрайонный отдел судебных приставов по особо важным делам в марте 2018 долги терпящей финансовое бедствие Полежаевой едва превышали 500 тысяч рублей, явно не ожидала прессинга от «несогласных» участников процесса. Впрочем, справедливости ради заметим, что в этом случае было с чем поспорить. В частности, свидетельница никак не желала прояснить, что у должницы было с имуществом.
— Взыскания были по зарплате и в пользу бюджета у нее. По 4 юрлицам, «Центр реабилитации «Рассвет», «Альфа-инвест», «Санаторий «Рассвет» и «Сибриэлтинвест». Мы направляли запросы в регистрационные органы, накладывали аресты на счета и арестовывали имущество.
Вот именно в последнем-то и оказалась загвоздка — на торги выставили всего-навсего одну стоматологическую установку. Ценой 400 тысяч рублей. А долги тем временем разрослись до 27 миллионов рублей — именно эту сумму огласили Воропаевой, которая уже позабыла точную сумму.
Но больше всего негатива девушка спровоцировала, обозначив, что явно более дорогостоящие здания и земли под ними не изымались в счет долга.
— На недвижимость не обращали взыскание, так как оно было в залоге, поэтому при поступлении на счета, в основном списывались деньги. Удалось погасить больше трех миллионов, пока я занималась этим делом, то есть до сентября 2018.
Откуда вдруг появились данные о таком статусе зданий предприятий Полежаевой так достоверно у пристава-исполнителя не удалось узнать, несмотря на то, что вопрос с чуть отличающимися формулировками прокурор, а также активизировавшийся судья Сергей Бучаков задали, должно быть, дюжину раз. Разозлило сторону обвинения и то, что свидетельница отказалась признавать дело Полежаевой особо проблемным.
Наконец, пришлось озвучивать показания экс-подчиненной Витрука на предмет того, интересовался ли он этим делом. Стоя за свидетельской трибуной, она четко и ясно дала отрицательный ответ, хотя в протоколе значится следующее:
— Возможно, Витрук оказывал покровительство Полежаевой. Можно было догадаться об этом по его реакции. Все догадывались об этом в нашем отделе.
Услышав это, свидетельница предпочла обратиться к материалам дела и удостовериться, есть ли там ее подпись. Она там нашлась. В итоге, после пары тяжких вздохов она признала следующее:
— Следователь при допросе мне обещал, что организует мне проверку по уголовному делу за халатность по этому делу. Якобы, я его затянула.
Отметим, спустя неделю после этого Воропаева перестала работать в УФССП. Ушла, как утверждает, сама и не в связи с угрозами…
Примечательно, что множество вопросов было посвящено телефонному разговору Витрука и свидетельницы, в котором девушка доложила ему о том, что ее саму уже подозревают в связях с гражданкой Полежаевой. Он же попросил подчиненную не переживать и договориться о встрече с должницей, чтобы та выдала часть имущества. Обвинение интересовало, принято ли у «низшего звена цепи» напрямую контактировать с главным приставом Омской области и докладывалось ли ему о других делах. На эти вопросы она ответила утвердительно.
Интересно, что после ее ухода заседание вдруг стало закрытым от посторонних для обсуждения оргвопросов. На фоне тотальной открытости прежних заседаний это выглядело крайне странно.
Евгений Куприенко