Просьбы матери были проигнорированы
Никогда не писала петиций, воззваний и коллективных писем. Но то, что происходит сегодня в детской теме в России, не может не печалить, точнее, не бесить. И это, наверное, уже крик души журналиста и гражданина — то, что на днях я не выдержала и выложила на сайте петиций требование об отставке уполномоченной при Президенте РФ по правам ребенка Анны Кузнецовой.
Последней каплей лично для меня стала история 11-летнего Максима Чиркова из Бурятии.
Несколько месяцев назад с ребенком произошла трагедия. Он был сбит водителем-лихачом. Его мама Ольга оттоптала ноги по всем кабинетам местных чиновников, но виновник аварии не понес наказания, а Максиму не оказывалась должная медицинская помощь. Придя в себя после комы, мальчик чувствовал такую боль, что попросил маму его убить. Безутешная мать в порыве горя написала и Анне Кузнецовой, умоляла ее помочь. В ответ простой сельской учительнице с двумя детьми было отписано за свой счет приехать за шесть тысяч километров в Москву с документами. И все.
Фото: Пресс-служба Уполномоченной при Президенте РФ по правам ребенка
История Максима попала на страницы федеральных СМИ. Множество неравнодушных людей предложили свою помощь. В итоге Максим и Ольга доставлены в столицу, ребенка поместили в больницу доктора Рошаля, он проходит сложное лечение. Журналисты, сотрудники фондов, общественники прибыли на вокзал встречать поезд с этой семьей в четыре утра.
Что же делает федеральный детский омбудсмен Анна Кузнецова? На другой день с личным фотографом прибывает в палату Максима, затем без разрешения мамы размещает свое фото с ребенком в соцсетях и СМИ. Пока идет фотосессия, Ольга терпеливо ждет под дверью, надеется, что хоть теперь-то Анна Юрьевна найдет для нее слова, а она в ответ сможет не только выплакать свою боль, но и рассказать, что конкретно происходит в детском здравоохранении в Бурятии, а происходит там действительно беда — разрушенные больницы, выросшая младенческая смертность, получается, Ольга делегирована в Москву от таких же, как она, несчастных, никому не нужных бурятских мам и пап, она не имеет права молчать.
Но… детский омбудсмен не удостаивает мать больного ребенка и взглядом, торопится дальше по своим делам. В тот день, как говорят, в клинике Рошаля было какое-то мероприятие. Получается, к Максиму она заскочила по дороге, однако вскоре в новостях появляется информация о том, что именно Кузнецова в итоге и организовала переезд мальчишки в Москву и его спасение. А остальные так — рядом постояли.
Как же так? Можно не помочь больному ребенку, в конце концов, сколько таких Максимов по России, но разве это честно — присваивать себе чужие заслуги?
Герои моих статей не раз сетовали, что обращались за помощью к главному детскому чиновнику и… ничего, кроме формальных отписок, не получили. В лучшем случае потеряли время. В худшем здоровье и веру в справедливость, в то, что там, наверху, их хоть кто-то способен услышать. И это только мои герои, не такая уж большая выборка.
Когда-то нам казалось, уйди с должности уполномоченного по правам ребенка гламурный Павел Астахов с его «сморщенными в двадцать семь лет девушками», и все сразу наладится. На деле вышло иначе.
Как мы помним, госпожа Кузнецова была назначена детским омбудсменом Президентом России в сентябре 2016 года. Я вижу, как за эти три года Анна Юрьевна буквально расцвела на своем посту — у нее очень красивая прическа, замечательные многочисленные и идущие ей наряды, на всех фотосессиях разные, она как улыбающаяся Снегурочка на праздничном утреннике в окружении детей — но разве только удачных фотографий ждут от чиновника в стране, где деньги на лечение детей собирают через телефонные SMS?
За три года своего управления Анна Кузнецова восстановила против себя очень многих, варящихся в детской теме, как либералов, что вполне понятно, так и истовых традиционалистов, которые, по идее, должны быть за нее двумя руками, — отчего так? Ведь она же матушка, правильная, многодетная, с духовными ценностями, вроде бы самое то, что нужно для скрепления скреп.
Но выстроенной, автоматически функционирующей структуры уполномоченных по правам ребенка в России, так называемой работающей вертикали, у нас за эти годы практически не появилось. Каждая трагическая история — это отдельно взятый случай, системы оказания помощи нет, достучится безутешный родитель до Москвы — хорошо, нет — так и продолжит вариться в своем горе и читать отписки.
Дела, связанные с нарушением прав ребенка в глубинке, чаще всего не доходят до центра. Люди там могут рассчитывать только на себя.
фото: Из личного архива
Семья Богдан
Зато, когда уже многое сделано, Анна Юрьевна помещает радужный отчет о своем горячем участии. Так было и в прошлогодней истории с семьей Богдан из Рязани, у которых сгорел дом и опека тут же забрала шестерых детей. После вмешательства «МК» детей родителям вернули, на многодетную маму Люду Богдан буквально обрушилась помощь со всей России, больше всего помогла Лолита Милявская — причем тайно, при ее участии было приобретено новое жилье для семьи.
И вдруг оказалось, что мы здесь как бы и ни при чем — это все Анна Кузнецова, хотя Люда Богдан и в глаза ее не видела.
Смотрите видео по теме:
«Лолита Милявская опубликовала видео с критикой омбудсмена Кузнецовой»
00:59
«Как же так, матушка, нас ведь много было, Матушка, ну какая же вы Матушка, вы же с батюшкой живете…» — только и смогла вымолвить в своем Инстаграме сильно удивленная Лолита.
фото: Из личного архива
Конечно, я не могу перечислить всех детей, которым так и не помогла Анна Кузнецова, но могу вспомнить другие ее масштабные начинания и обещания, которые по каким-либо причинам тоже не были доведены до конца.
1. Телефон помощи 117. Этот проект также назывался социальным маршрутизатором. Идея в том, чтобы короткий запоминающийся номер работал во всех городах и на него могли позвонить мамы с детьми при случаях семейного насилия либо в любой другой кризисной ситуации и получить нужную информацию — адрес кризисного центра, к примеру, и так далее. На съезде уполномоченных в 2017 году Анна Кузнецова объявила, что в некоторых регионах уже запущены тестовые проекты данного номера, однако никто из региональных уполномоченных по правам ребенка эту информацию не подтвердил.
2. Институт социальных нянь для помощи малоимущим мамам. Идея заключалась в том, чтобы предоставить бесплатных помощниц тем родительницам, которые не могут нанять няню за деньги. Социальные няни при этом должны были проходить обучение и получать зарплату от государства. Проект до сих пор не осуществлен.
3. Уроки семейного счастья вместо уроков полового воспитания в школах. Анна Кузнецова — противница уроков полового воспитания, поэтому ей очень понравилась идея академика А.А.Реана из Российской академии образования ввести вместо них уроки семейного счастья (другое название — семьеведение), она неоднократно заявляла, что сами дети 14–15 лет просили ее ввести подобный предмет. Однако до сих пор ничего подобного в школьной программе нет.
4. В 2017 году в Китае скончалась юная российская модель Влада Дзюба. Ее смерть и ужасные условия работы российских девочек в этой азиатской стране широко обсуждались в СМИ. Анна Кузнецова пообещала выяснить, сколько еще несовершеннолетних трудится в модельном бизнесе за границей, каковы условия их труда, есть ли нарушения прав. Больше к этой теме она не возвращалась
5. Проектный центр при аппарате уполномоченного по правам ребенка был с помпой открыт в 2018 году, свои идеи и инициативы туда, как предполагалось, мог принести любой активист. Последняя информация о деятельности этого важного и нужного для всех центра — от июля 2018 года.
Даже 1 июня, в День защиты детей и встречи с президентом Владимиром Путиным, Анна Кузнецова подчас отчитывается чужими делами — например, личным проектом «Письмо солдату» сотрудника ее аппарата Андрея Сорокина. Именно этот парень читал детские сочинения со всей страны, плакал над ними, вступал в переписку, давал советы по написанию, журил лентяев, которые копипастили тексты из Интернета и выдавали за свои… «По моим скромным оценкам, через проект прошло примерно 10 000 детей изо всех регионов», — разве же это честно, что его идею в итоге тоже выдали за свою, а самого отстранили? Впрочем, на странице в соцсетях Сорокин оптимистично утверждает, что у него есть еще грандиозные планы и мысли, так что, если надо, обращайтесь.
Сегодня вся страна обсуждает проблему семейно-бытового насилия. Это невероятно важная тема, за нее бьются деятели Общественной палаты, Совета Федерации, Госдумы, юристы, эксперты. Фактически принятие подобного закона означает кардинальное переформатирование всего семейного законодательства в РФ. Слушания в Госдуме проходили 21 октября. Анна Кузнецова на них не присутствовала и никак пока не прокомментировала ни обсуждаемый законопроект, ни итоги самого мероприятия. Как будто бы это ее не касается.
Мы четвертый год слышим от вышестоящих «она же учится, она старается, она лучше Астахова», но сколько еще будет продолжаться эта школа юного омбудсмена со «стипендией» 400 с лишним тысяч в месяц — именно таков, по открытым источникам, доход матушки за 2017 год, 5,6 миллиона рублей?
Скажем честно: человека, который присваивает себе чужие заслуги, устраивает фотосессию с больным ребенком в реанимации, а затем отмахивается от его матери, ничему не научить ни за какие деньги. И не надо говорить: вот, уберем Кузнецову, а назначат еще хуже — значит, надо сделать так, чтобы не было хуже, объяснить в Администрации Президента, или где там еще взращивают уполномоченных, что на этой должности должен быть прежде всего профессионал, способный разгрести гору детских проблем в России, и не в ручном режиме, а наладить работу всей системы. Это тяжелый и подчас неблагодарный труд. Но я не верю, что это невозможно. Я не верю, что таких людей нет. Все же нас 146 миллионов.