Автор идеи мюзикла «Магнит. Омская история» (16+) Тарас Михалевский рассказал, что увидят и услышат зрители в новой необычной постановке.
Автор идеи постановки «Магнит. Омская история» Тарас Михалевский и исполнитель роли Магнита Егор Уланов
Юбилейный 150-й театральный сезон Омский государственный академический театр драмы откроет 1 октября премьерой спектакля «Магнит. Омская история». В основу мюзикла вплетены штрихи жизни нашего легендарного земляка поэта Аркадия Кутилова (1940–1985). Автор идеи спектакля, композитор, аранжировщик, художник по свету Тарас Михалевский рассказал, что увидят и услышат зрители в новой необычной постановке.
Не про бомжа, про Поэта
– Аркадий Кутилов был человеком непростой судьбы, в которой нашло место и пьянство, и бродяжничество, и страшная насильственная смерть. В процессе работы над спектаклем вам наверняка приходилось слышать высказывания: «Тебе что, больше не о ком спектакль поставить? Зачем тащить на сцену всю эту грязь, пьянь, маргиналов, бомжей, асоциальные элементы?»
– Мы делаем спектакль про Поэта. Не про бомжа. Про великого, не побоюсь этого слова, русского поэта. Не омского, а именно русского. Мы делаем спектакль про гения. Про то, как тяжело гению в этом мире. Возможно, он где-то целенаправленно выбирал асоциальную жизнь, но мы не делаем спектакль в жанре «театра.doc», не тащим чернуху на сцену, сознательно от этого уходим. Наш спектакль – это миф о поэте, путешествие по его жизни.
– Сколько прошло времени с момента вашего знакомства с творчеством Аркадия Кутилова до полноценного замысла спектакля?
– Я шел к этому давно. Сам стихов не писал, но с детства сочинял музыку на чужие стихи – Мандельштама, Чичибабина, Пастернака, Цветаевой, Ахматовой… И тут в 1998 году вышла в свет книга Аркадия Кутилова «Скелет звезды». Когда я прочел ее, мне взорвало мозг! Хотя говорят, что Кутилов абсолютно непесенный поэт. Камбурова, к примеру, так говорила в интервью, у нее есть одна песня на его стихи. А у меня цикл песен родился махом: первые 8–9 песен я написал в течение двух месяцев. И когда я учился в музыкальном училище имени Шебалина и у меня был свой коллектив «Пилигримы» – две гитары, аккордеон, бас, барабаны, уже тогда мы первые песни исполняли… Так Кутилов стал моим любимым поэтом. Два года назад я приехал в музей Кутилова, в Бражниково, и увидел: лежит диск тех самых ранних песен на стихи Аркадия Кутилова в моем исполнении – я аж прослезился, не ожидал его там увидеть: кто его туда передал?..
Была идея когда-то «Соринку» сделать с Николаем Ивановичем Михалевским, это одно из немногих прозаических произведений Кутилова. Песни уже были написаны. Хотелось взять «Соринку» и наполнить ее музыкальным материалом. Не случилось. А потом, три года назад, у нас у всех наступила пандемия. У меня была возможность жить за городом и заниматься стройкой, грядками. Грустно смотрел на пролетающие редкие самолеты… Я в силу основной своей профессии бесконечно летаю, не вылажу из самолетов. И в какой-то момент позвонил брату Алексею и предложил сделать мюзикл по биографии Кутилова. Историю в десяти песнях, как мы это в Екатеринбурге обозначили. Идею поставить мюзикл я предложил моему другу – Алексею Феликсовичу Бадаеву, директору Свердловского драмтеатра. Он почитал стихи, они ему безумно понравились, и сказал: «Давай попробуем». Он же выступил в качестве режиссера на этом проекте. У меня там был абсолютно зеленый свет во всех смыслах, включая финансирование. Было опасно, конечно, делать спектакль для свердловского зрителя, потому что у них там есть и свои мощные поэты: Рыжий, Казарин, Никулина, Дозморов, Кормильцев…
Нам говорили: «Что вам, свердловских поэтов мало, что вы за омского взялись?»… Риск, конечно, был: никто ведь не знал, пойдет зритель на спектакль, не пойдет. В Омске-то не знают своего земляка, а тут – вообще другой регион… Поэтому в Екатеринбурге была задача сделать зрелищный спектакль, рассчитанный на любого зрителя, где каждый мог найти что-то свое: кому-то танцы понравятся, кому-то – песни, кому-то – артисты, сценография… Получился спектакль-аттракцион с детективным сюжетом (неизвестно ведь, при каких обстоятельствах погиб поэт)… Вот такая идея родилась у нас в пандемию, и где-то за полгода мы с Алексеем Михалевским сделали материал.
С Кутиловым всегда сложно
– У каждого, кто знаком с жизнью и творчеством Кутилова, вероятно, есть свой образ поэта. Для меня это человек, сознательно оборвавший все социальные связи. Вам, наверное, приходилось слышать от поэтов, художников фразу: «Заприте меня и дайте возможность писать, чтобы ничего не мешало!». Кутилов имел возможность заняться чистым творчеством. Но ему пришлось дорого заплатить за это. А ваш Кутилов – какой?
– Вы совершенно верно заметили, что поэт сознательно отказался от жизненных благ. Это самое важное! Одно дело, когда человек просто спивается (тогда, может быть, речь и шла бы просто о бомже), и совсем другое, когда он сознательно выбирает такой способ существования.
– Так сложилось, что о масштабе личности омского поэта, гения впервые заговорили не омичи. В частности, это был Евгений Евтушенко. Как мы знаем, Геннадий Великосельский был другом Аркадия Кутилова и много сделал для того, чтобы сохранить наследие поэта. Голос Великосельского, который говорил, кричал о гении Кутилова, не был услышан. А голос Евтушенко услышали. С подачи Евтушенко на поэта обратили внимание, разглядели, наконец, какое сокровище все это время было у них буквально под ногами. Вот и Екатеринбург увидел спектакль «Магнит» раньше Омска. Почему так случилось? История Кутилова – это история о том, что нет пророка в своем Отечестве?
– Конечно. Абсолютно точно… А еще, Кутилов… с ним как-то все сложно. Когда в Екатеринбурге выпускали спектакль, все тоже было как-то сложно, чего бы это ни касалось – записи музыки, изготовления декорации. Помню сдачу спектакля в Екатеринбурге. Месяц стоит дикая жара, сушь, артисты все изможденные – куча танцев, а выпускать спектакль в такую жару очень тяжело, кондиционеры не справляются. За полчаса до сдачи – ливень, как из ведра. Месяц дождя не было, а тут – такой ливень, что некоторые зрители даже не смогли дойти до театра, вымокли насквозь и вернулись домой. Вот он, Кутилов…
Или, к примеру, ездили на кладбище, где имеется групповое захоронение бездомных людей, среди которых был похоронен Кутилов, – и с трудом отыскали это место, хотя, казалось бы, все рядом, и указатель именной есть, и калитка… Стоим на могиле с Николаем Реутовым, нашим хореографом, он начал читать стихи Кутилова, и вдруг пошел дождь. Хотя ничего не предвещало.
И постоянно какие-то препоны: то кто-то ногу сломает, то еще что-нибудь. Да еще и пандемия, в которую еще больше возникло препятствий. Поэтому Аркадий Павлович и до Омска добирается окольными путями, через Екатеринбург.
В Омске все иначе
– Насколько я понимаю, омская история о Магните будет отличаться от той, что увидел зритель Екатеринбурга. В чем принципиальное различие между двумя спектаклями?
— Как я уже говорил, в Екатеринбурге мы делали спектакль о поэте, которого никто не знает. Зрители, когда шли на спектакль, не знали, о ком он: для них имя Магнит ни о чем не говорило. Это не Островский, не Чехов, когда понятно, чего ожидать. Поэтому и риск был колоссальный… Омский зритель будет видеть Омск, он присутствует и в декорациях, и в видеоряде, и в костюмах, и в сценарии расставлены соответствующие акценты. Музыка и драматургия остались неизменными; одну песню я, правда, дописал.
Репетиция мюзикла «Магнит. Омская история»
Работает над спекталем новая команда постановщиков. Режиссер Николай Михалевский, прекрасные питерские художники Анвар Гумаров и Наталья Дружкова, видеохудожник Дмитрий Мартынов. Видеоряд отсняла наша омичка Ирина Ивахова. Будет использована живопись Георгия Кичигина, а какие-то работы он специально создал для нашего спектакля. У нас из екатеринбургской команды только питерский хореограф Николай Реутов, которому сейчас сложнее всех, ему приходится полностью перестраивать танцы на ту же музыку, они будут кардинально отличаться от тех, что видел екатеринбургский зритель… В Омске не будет всех тех игровых моментов, которые зритель видел в фойе Свердловского театра перед спектаклем. Там молодые артисты сами придумали программу, исполнили песни, живые номера, всячески развлекали зрителя. Я даже не вникал в этот процесс и увидел это действо уже на премьере.
У нас там была великолепная инсталляция, придуманная Владимиром Кравцевым, – восковая фигура Кутилова в колодце, рядом с которой выложены порядка пятидесяти его рисунков. То есть зритель, еще не видя спектакля, уже постепенно погружался в атмосферу творчества Кутилова. У нас там и театральный киоск ожил, наполнился сувенирной продукцией, которая была очень востребована зрителем. А известный екатеринбургский скульптор Николай Предеин сделал по фотографиям авторский бюст поэта. Эта работа у нас пошла и на афишу, и в разном исполнении продается в киоске, включая бронзовое исполнение.Так что Аркадий Павлович в бронзе уже отлит в Екатеринбурге!
– А известно ли вам о екатеринбургских зрителях, которые пришли, посмотрели спектакль, а потом пытались найти стихи Кутилова и уже лично ознакомиться с его литературным творчеством? Удалось ли вам, благодаря спектаклю, пробудить интерес к творчеству нашего земляка?
– Конечно, удалось. Я читаю отзывы в соцсетях и абсолютно точно знаю, что люди приходят со спектакля и лезут в интернет, чтобы найти стихи Кутилова, находят их и читают. Спектакль успешно идет вот уже два года. Кто-то пишет, что пятый раз уже смотрит. В Екатеринбурге мы даже умудрились премию губернатора получить за этот спектакль. Также спектакль вошел в лонг-лист «Золотой маски», причем в музыкальном театре. Это, конечно, не мюзикл, это актерская песня, когда поют драматические артисты… Год назад привозили спектакль в Москву на фестиваль «Фабрика Станиславского». На днях в рамках «Больших гастролей» спектакль будет показан на Сахалине, так что Сахалин скоро тоже узнает имя Аркадия Кутилова.
Личность, которая не отпускает
– В спектакле главную роль, Магнита, играет Егор Уланов. Расскажите, почему именно этого актера вы увидели в главной роли?
– Егор Уланов – прекрасный талантливый артист, чуткий, поющий, красивый, мобильный. Мы не стараемся сделать из него алкаша, пьяницу. Не привязываемся к образу, когда специально нужно сделать какой-то грим, парик, чтобы добиться схожести. Я сразу понимал, что играть Магнита должен Егор. Тут личность должна быть, понимаете? Личность должна играть Личность. В Екатеринбурге у нас играет тоже очень сильный артист – Игорь Кожевин, который и песни пишет, и стихи. В нем есть боль внутри. И в Егоре есть этот нерв, боль. Поэтому мы сознательно не будем никакой грим ему делать, это совершенно не нужно.
В целом у нас очень сильный актерский состав в этом спектакле. Работа очень сложная. И постановочно сложная, и физически сложная для всех. И я благодарен артистам, которые пошли с нами в этот непростой путь и достойно движутся к премьере. А также руководству театра, потому-что в такие сроки поднять такую масштабную постановку практически невозможно, и финансово, и технически. Ведь мы и звук новый осваиваем, и свет. Сейчас на две недели вся труппа уехала на гастроли, а цеха пашут, чтоб успеть к премьере, шьют костюмы и делают декорацию.
– Вас отпустила история Кутилова, его личность? Или есть ощущение, что осталась какая-то недосказанность?
– Знаете, я такой человек, не люблю дважды делать одну и ту же работу. Я делаю один раз – и хорошо. Поэтому выпускать второй раз спектакль о Кутилове, мне казалось, будет тяжело. Вроде материал тот же, но все равно ты пытаешься делать спектакль по-другому, что-то новое открывается. Поэтому не отпускает, нет. А уж сколько стихов осталось замечательных и песен за пределами нашего спектакля, можно, наверное, и второй спектакль когда-нибудь сделать.
Беседовала Наталья Елизарова