«Толку с меня в этом кино!»: глава Тункинского района Бурятии о предложении из Голливуда
Иван Альхеев – о Сергее Звереве, Шулутах, нечеловеческих ресурсах и студии «Warner Bros Pictures»
В этом году глава Тункинского района Иван Альхеев чуть не стал голливудской звездой, про него написали больше 150 мировых СМИ и информационных агентств, а с гламурным стилистом Сергеем Зверевым глава подружился на глазах у миллиона зверевских подписчиков.
Иван Альхеев.
Фото: facebook.com
«МК в Бурятии» встретился с Иваном Александровичем, чтобы разгадать секрет такой внезапной популярности.
У нас сибиряки, они как партизаны молчат
— Иван Александрович, признайтесь, думали, что станете звездой Интернета?
— Цели пиара у меня нет. Я не особо публичный человек.
— Мне кажется, вы уже очень публичный.
— Ну, я не люблю себя сильно рекламировать. Просто у меня всегда практический подход к ситуации. А некоторые товарищи говорят: «Вы почему пиаром занимаетесь?». Я им отвечаю: «Ну, какой пиар! Мы просто работаем. А почему все эти мировые СМИ нас осаждают, я не могу понять». Люди не верят, спрашивают: «Сколько муниципальных средств вы затратили на пиар-кампанию про окапывание села Шулуты?». Я отвечаю: «500 литров солярки, которая ушла на перегон техники и окапывание двух рвов».
— Про Шулуты я тоже не все понимаю. Первым селом в Бурятии, которое пришлось посадить на карантин из-за ковида, был Могсохон в Кижингинском районе. Его тоже окапывали. Но «Рейтерс» и «Вашингтон Пост» про него не писали.
На «пиар-кампанию» по окапыванию села Шулуты ушло 500 литров солярки.
Фото: facebook.com
— С этим делом мы никак не связаны. Могсохон и не вспоминали. Даже не скажу, слышали или не слышали. А по Шулутам получилось так. Село находится прямо у федеральной трассы. В него ведут десяток проселочных дорог. Когда мы ввели карантин, то установили пост на въезде. Люди начали его объезжать. На следующий день мы решили опахать все вот эти несанкционированные дороги. Просто экономически нецелесообразно было бы выставлять еще 10 постов. У нас бы людей не хватило.
— То есть вы решили проблему «нечеловеческими» ресурсами.
— Да, «нечеловеческими». И вот уже на вторые сутки ночью кто-то трактором засыпал наш ров. И люди начали из карантинного очага выезжать. Мы их зафиксировали. В деревне же все друг друга знают. Позвонили нам из соседнего села, сказали: «В магазин сейчас приехали жители Шулут, а ведь Шулуты на карантине. Почему они ездят свободно?». Мы приехали, посмотрели — ров засыпан. Тогда взяли экскаватор и сделали еще одну траншею. А на сельчан этих, которые карантинное село покинули, написали заявления в Рос-потребнадзор и полицию.
— А вы искали тех, кто ров засыпал?
— Ну а кто признается. У нас же сибиряки, они тут все как партизаны молчат. Ничего не видели, ничего не знаем. Дорога была!
Альхееву звонит телефон, он отвечает. Я замечаю, что в руках у него — очень старенький мобильник.
— Это ваш телефон?
— Нет, я вчера свой уронил, экран разбился. Москвичи приехали проверять школу — и упал телефон. Заказал новый. И думаю, как связь-то держать. Вот нашел дома, вообще китайский, «Джойс» какой-то. Не могу с ним работать, непривычно. Так-то я другими телефонами пользуюсь…
Корреспондент “МК в Бурятии” и глава Тункинского района. Фото: Дора Хамаганова.
«Рейтерс» так «Рейтерс»
— А жители Шулут вас пытались отговорить от введения карантина?
— Сначала они не поняли, почему их окапывают, почему пост выставили. И были очень недовольны. Ну, недооценивали в Шулутах ситуацию. Люди отказывались от госпитализации даже. Мы отправили медиков туда, они взяли с собой переносной рентген-аппарат. И обследовали всех жителей старше 65 лет. Было известно, что многие болеют, но вроде как бессимп-томно. Жалоб не было. Так вот, сделали рентген-снимки, а у людей признаки воспаления легких оказались. Это было видно. Мы показали заболевшим снимки, и только после этого они согласились в больницу ложиться.
— Помните, как вам с «Рейтерс» позвонили?
К разговору подключается пресс-секретарь районной администрации Дора Хамаганова.
Д.Х.: — Сначала мне позвонили. Было 4 часа ночи, телефонный звонок. Там говорят: «Мы из агентства «Рейтерс». Я: «Какой еще «Рейтерс»!». Не поверила даже сначала.
— Иван Александрович, а вы как отреагировали на внимание мировой прессы?
И.А.: — Ну, какая у меня реакция. Я спокойно отнесся ко всему. «Рейтерс» так «Рейтерс». Мы просто же работу свою делали. Так о чем рассказывать. Тут и не о чем рассказывать. Ну, опахали. Ну, карантин ввели.
Д.Х.: — Сначала новость перепостило РИА «Новости». А потом шквал такой начался. Иван Александрович молодец, не струсил.
И.А.: — А в смысле, струсить? Здесь что ж такого-то? Мы же ничего плохого не сделали.
Д.Х.: — Из «Вашингтон Пост» мне позвонили журналисты московского бюро. И говорят: «Нам нужен Иван Альхеев!». Их поразило, что глава — такой европейски образованный врач, при этом свой же бурят. И европейскими методами старается бороться с пандемией в глубинке. Потом «Вашингтон» спрашивал: «А какой образ жизни вы там ведете? Что кушаете?». Я говорю: «Ну, как. Мясо!». Они: «А какое?». Я: «Ну, режем баранов, да и все».
И.А.: — Кровожадный Альхеев!
Д.Х.: — «А что вы пьете?» — интересовались журналисты. Я: «Молоко». Они: «А что-то специфическое есть?». Понимаете, они хотели найти что-то эдакое — как у Кастанеды все кактусовую водку пили. Журналистам нужен был такой вот конфликт между народом и главой. Он врач, стоит на европейских позициях, имеет классическое образование. И при этом воюет со своими же соплеменниками. Обуздывает дикость, орду…
И.А.: — Я это связываю вот с чем. Информация прошла, что заразились жители во время шаманского обряда.
— То есть стало складываться такое мнение, что в Бурятии дикие люди живут?
И.А.: — Непонятно. Такая отделенная сибирская провинция…
Д.Х.: — В мире мало нетривиальных способов борьбы с ковидом. В Китае тоже рыли рвы. В Таиланде, по-моему, поджигали джунгли. И журналисты видели аналогию. Что вот в такой глубинке нашелся лидер.
— Иван Александрович, а вы чувствовали конфликт, про который говорили журналисты?
И.А.: — Да не было у меня его. У меня ответственность была. Если я допущу вспышку, то с меня спросят. К нам сюда приезжала Татьяна Сымбелова, главный внештатный инфекционист Бурятии, она быстро оценила ситуацию, дала рекомендации. Сначала она, кстати, не поняла, для чего мы окопали село. Ну, наверное, не «не поняла», а недооценила. Потом я ей объяснил, для чего это было. Люди думают — через ров перешагну и пойду. А куда они пойдут-то? Ну, появятся на дороге, народ увидит и сразу сигнал нам даст.
— А были еще звонки?
— Нет, два случая всего было в самом начале. Мы по ним отработали, предупредили об уголовной ответственности. 27 июня мы ввели карантин. 24 июля — закрыли. Распространения инфекции мы не допустили.
Характер, напряжение, решимость
— А как в Тункинском районе голливудская тема возникла? Вам же сам «Уорнер Бразерс» предлагал сниматься!
И.А.: — Сначала они на Дору Матвеевну вышли.
— Это точно из Голливуда люди были? Не обманщики?
Д.Х.: — Точно они. Сейчас огромный кризис в кино, избитые сюжеты, ремейки. А тут больше ста мировых агентств перепостили нашу историю в Шулутах. Киношники хотели приехать в Тункинский район и снять тизер, такой короткий ролик к фильму. Они собирались делать художественное, а не документальное кино. Продюсеры говорили, что, судя по фото, в личности Ивана Александровича, в его осанке чувствуется характер. Внутреннее напряжение. Решимость. Тут есть конфликт. И в то же время — позитивная энергия лидера.
И.А.: — Еще шаманизм им был очень интересен. Духи, боги, ритуалы… С параллельным измерением что-то связано.
Д.Х.: — Но в это время от коронавируса в Шулутах умер человек. И, понимаете, было как-то не очень всю эту историю начинать. В общем, решили отказаться. Иван Александрович сказал: «Тут не цирк, а здоровье людей!».
— Иван Александрович, но вы же не всегда будете чиновником работать. Может, придет время, и вам стоит в кино попробоваться? Тем более, типаж ваш оценили.
И.А.: — Я же получаюсь дилетант. Толку с меня в этом кино.
— Сейчас много актеров-любителей, которые играют круче, чем профессионалы.
И.А.: — Я по специальности врач, но по натуре — хозяйственник, созидатель. Я лучше буду заниматься любимым делом — земледелием, строительством. Актерство для меня сложновато. Все равно надо обу-чаться этому искусству.
Со Зверевым разговаривал о патриотизме
— Много шума наделало ваше общение со звездой гламура Сергеем Зверевым, который в июле отдыхал в Аршане…
И.А.: — Я был маленько удивлен, когда его увидел. У Сергея офицерская выправка, он же служил в армии. Стройный, поджарый, весь такой жилистый. Видно, что человек следит за собой. И занимается спортом. Его можно спокойно выставлять в роту почетного караула на Красной площади. В разговоре Зверев очень приятный. От него так и прет мощная позитивная энергетика. Харизма есть! Мы с ним разговаривали о патриотизме, о любви к родине, о воспитании подрастающего поколения. Я сказал: «Вас же можно отправить политруком в военную часть, чтобы вы там идеологическую работу проводили для солдат». Сергей рассказывал, что пробился сам. В шоу-бизнесе же тяжело. Все у него получилось, я думаю, благодаря дисциплине и настойчивости. Мы общались 3,5 часа, и это время пролетело как 10 минут. А этот гламурный образ суперзвезды — просто образ. Как человек, Сергей — настоящий мужчина.
Иван Альхеев с суперзвездой Сергеем Зверевым поговорили о патриотизме. Фото: Дора Хамаганова.
— После вашего разговора Зверев обратился к подписчикам и предложил проголосовать за проект Тункинской долины во всероссийском конкурсе. Помогло это?
— За полчаса у нас прибавилось 500 голосов. А потом сайт вообще упал. Народ очень Зверева уважает. У него более миллиона подписчиков в Инстаграме. Он же борец за экологию. И очень любит Тункинский район.
— А у вас, Иван Александрович, какое самое первое воспоминание о Тункинском районе?
— Дядька мой учился в Омской партийной школе. После учебы заехал к нам, мы жили в Иркутске. И забрал меня, пятилетнего, в село Хойтогол. Помню, мы долго ехали на стареньком «ЛиАЗе» по гравийной дороге. Было душно, жарко и пыльно. Заехали в долину, а здесь — прохладненько и свежий воздух.